Философия Гарри Поттера: Если бы Аристотель учился в Хогвартсе

Либертанисты[126], вроде У. Джеймса или К. А. Кэмпбелла, имеют свое мнение. Как строгие детерминисты, они считают, что свободная воля и детерминизм несовместимы, но при этом, как умеренные детерминисты, они желают утвердить в своих правах свободу. Под «свободным актом» они, как правило, понимают акты: а) совершенные исключительно их агентом и в) которые могли бы быть иными. В частности, великодушное решение Гарри отдать выигранные им в Тремудром турнире деньги Фреду и Джорджу Уизли было, согласно взглядам либертанистов, свободным действием, поскольку его причиной был лишь выбор Гарри, а не предшествовавшие ему обстоятельства или непреодолимые внешние или внутренние силы; кроме того, точно в такой же ситуации Гарри мог предпочесть исполненному решению другое, например купить всей команде Гриффиндора новые шикарные метлы. Либертанисты отрицают, что, если принять во внимание определенное состояние мозга и все причинные связи в мире, возможен лишь один выбор. Они полагают, что, если бы мы могли каким-то образом прокрутить время вспять и обнаружить себя в ситуации, сложившейся под влиянием совершенно тех же причин, мы могли бы принять другое решение.

Итак, совместимы ли свободная воля и строгий детерминизм? Если, как утверждают умеренные детерминисты, свобода воли является лишь способностью человека поступать в соответствии со своими желаниями, противоречие упраздняется. За исключением обитателей тюрем и родителей маленьких детей, люди этого мира по большей части поступают, как им заблагорассудится, не обращая внимания на истинность или ложность детерминизма. Но корректно ли определение свободной воли, предлагаемое умеренными детерминистами?

Данное определение «срабатывает» в отношении типичных случаях принуждения (например, грабитель приказывает передать ему ваш бумажник, наставив на вас пистолет). Оно также справедливо по отношению к разнообразным случайным или ненамеренным поступкам («я и не думал превращать тебя в китайскую капусту. Моей палочкой управляло раздражение»). По мысли умеренных детерминистов, ни одно из этих действий не является свободным, поскольку они не согласуются с вашими желаниями. Но не нужно становится на сторону Верховного Начальника, чтобы увидеть, что определение умеренных детерминистов не может относиться к многочисленным ситуациям, в которых человек делает то, что хочет, но теряет контроль над исполнением желаемого. Предположим, что Мади — Сумасшедшие Глаза поразит вас проклятием Владычества и повелит разразиться великолепным исполнением школьной песни Хогвартса, что вы и сделаете. Этот пример совсем не похож на ситуацию с грабителем, приказывающим поступать так, как он или она поступать не желает. Воздействие проклятия Владычества изменяет волю человека, так что жертва по своей воле делает то, на чем настаивает контролирующий ее волшебник (ведьма). Следовательно, основываясь на определении умеренных детерминистов, можно заключить, что пение песни было вашим свободным выбором. Однако, очевидно, это ошибка. И проблема не ограничивается рамками таких причудливых примеров, как использование проклятия Владычества. Люди, которым регулярно «промывают голову», те, кого подвергают гипнозу, душевнобольные или люди, движимые непреодолимым порывом, с замедленным развитием, инфантильные — все они, возможно, поступают так, как хотят. Но если они потеряют хотя бы косвенный контроль над желаниями, будет весьма сложно усмотреть в их действиях свободу, по крайней мере в том широком смысле этого понятия, который необходим для возложения моральной ответственности[127].

Ежеминутные переопределения понятия свободы в соответствии с нашими целями — такое же мошенничество, как скандальные колонки Риты Скитер. Если, как утверждают детерминисты, все наши действия суть неизбежные следствия причин, которые мы охватить не можем, свободная воля есть иллюзия.

Религиозный вызов свободе

Бог прежде вековых времен по изволению Своей в высшей степени мудрой и святой воли установил порядок того, что произойдет. В то же время Бог не есть автор греха, над волей творения нет насилия.

Вестминстерское исповедание веры[128]