Философия Гарри Поттера: Если бы Аристотель учился в Хогвартсе

Представим, что Малфой хочет произвести диверсию с котлом Невилла на уроке по приготовлению зелий, чтобы разъяренный Снегг вышвырнул Невилла из класса. Кант сказал бы, что план Малфоя воплощает следующую установку: морально допустимо производить диверсии с котлами людей, которые мне не нравятся, для собственного развлечения. Затем Кант посмотрел бы, такое ли это действие, какое любой человек захочет позволить произвести каждому, когда бы тот ни захотел — унифицировано ли это действие. Итак, чтобы проверить, мы должны представить себе, как будут обстоять дела, если это действие будет всегда позволено. Мы начинаем с того, что переписываем установку Малфоя по отношению к его действиям с котлом следующим образом: морально допустимо для каждого производить диверсию с котлами людей, которые им не нравятся, для их собственного развлечения. Теперь мы спрашиваем себя, на что будет похож мир, если это будет всеобщей политикой? Будет, без сомнения, много неудавшихся зелий, но дело не в последствиях. Дело в том, сказал бы нам Кант, что, если мы соглашаемся с подобной политикой, значит, мы теоретически соглашаемся с диверсиями других по отношению к нашим котлам для их собственного развлечения. Иными словами, мы соглашаемся, чтобы с нами обращались как со средствами (не как с вполне разумными существами, а как с инструментами) для чужого развлечения! Конечно же, мы не позволим этого в своем случае, поскольку категорический императив требует от нас никогда не относиться к человеку, будь то ты сам или кто-либо другой, как просто к средству. В результате мы не сможем утвердить установку Малфоя по отношению к диверсии с котлом, не создав противоречия.

Вероятная реакция Малфоя сможет показать нам это наглядно. Если мы расскажем ему все, что знаем об этике Канта, он наверняка скажет: «Это не то, чего я хочу!! Я хочу перевернуть котел Невилла! И пусть лучше никто не переворачивает мой!» В сущности, Малфой, таким образом, согласится с правилом, позволяющим относиться к людям как к средствам, одновременно требуя исключения для себя. Но он упустит из виду, что правила, применимые к человечеству в целом, — это бескомпромиссные правила. Любой, кто пытается сделать для себя исключение, является виновником противоречия. Он утверждает, что это правило не применимо к нему самому, но что оно применимо ко всем остальным, но, поскольку он такой же человек, как и все остальные, получается, что он считает, что правило одновременно применимо и не применимо. Следовательно, он вовлекает себя в противоречие, а как известно любому здравомыслящему человеку — верить противоречию совершенно не разумно.

Если Кант прав, то у нас есть две веские причины считать, что предвзятость — зло. В первую очередь, это так, поскольку она попирает человеческую сущность тех, кто от нее страдает. Во-вторых, предвзятость — зло, поскольку никто не сможет умом согласиться с правилом, позволяющим предвзятое поведение. Ведь подобные правила нарушают категорический императив, и, как показывает ошибка Малфоя, это ведет к противоречию. Следовательно, предвзятость не только аморальна, она — нерациональна. То есть она не катит по всем статьям. Итак, теперь, когда мы выяснили, почему предвзятость — зло, мы сможем рассмотреть вопрос, является ли злом равнодушие к предвзятости. Случай с попыткой Гермионы спасти Добби и других домовых эльфов от рабства поможет показать, что это так.

Почему не работает О.С.Б.Э

Мы знакомимся с домовыми эльфами в Тайной комнате, когда Добби, домовой эльф Люция Малфоя, приходит к Гарри обы предупредить его о надвигающейся опасности для Хогвартса. Добби одет в разорванную наволочку (подневольным домовым эльфам не разрешается носить настоящую одежду), и он сомневается в том, стоит ли ему предупреждать Гарри или лучше наказать самого себя за то, что он действует против воли хозяина. Через год после того, как Добби в результате хитроумной выдумки Гарри получает свободу, мы наблюдаем возникновение Общества содействия благоденствию эльфов (О.С.Б.Э.) Гермионы (КО). Цели О.С.Б.Э. включают обеспечение справедливой оплаты труда и условий труда, а также, в будущем, изменение законов о положении эльфов и попытку введения эльфа в Департамент по регуляции и контролю над магическими существами. Цели выглядят благородно, но, странным образом, они не находят поддержки. Поучительна первая реакция Рона: «Гермиона, — говорит он, — слушай сюда. Им. Это. Нравится. Им нравится рабство» (КО). Вскоре мы узнаем, что это мнение широко распространено, препятствуя О.С.Б.Э. набрать силу среди учеников Хогвартса.