Философия Х. Патнэма

Другой важный аспект творчества Патнэма в этот период, имевший далеко идущие последствия, связан с осознанием им того, что "нельзя серьезно решать реальные философские проблемы, не будучи более чутким и внимательным к своей эпистемологической позиции" [70]. Это имело следствием выдвижение понятия истины в центр философских размышлений Патнэма, для которого и референция, и реализм становятся теперь имеющими прямое отношение к вопросу об истине.

Конечно, в логической семантике понятия референции и истины связаны самым непосредственным образом. Достаточно упомянуть, что по определению экстенсионалом (референтом) термина является множество тех объектов, относительно которых данный термин истинен [71]. Однако для Патнэма зависимость между понятиями истины и референции выходит за пределы их чисто логико-семантической трактовки и имеет глубокое философское значение, о чем свидетельствует его отношение к теории истины А.Тарского.

Тарскому принадлежит классическое определение семантических понятий истины и референции, которое было дано им в известной работе "Понятие истины в формализованных языках" (1935). Рассматривая истину как свойство осмысленных предложений, Тарский определяет предикат "истинно" (а также и предикат "указывает на"), используя только понятия объектного языка и понятия математической логики, не прибегая ни к каким семантическим категориям. Под объектным языком Тарский имеет ввиду тот язык, для предложений которого строится искомое определение истины, хотя само определение формулируется в другом языке, который получает название "метаязыка". Все определения истинности для конкретных предложений объектного языка, согласно этой теории, должны удовлетворять некоторому условию адекватности, которое формулируется следующим образом:

"Р" истинно, если и только если Р,

где Р – некоторое предложение, а "Р" – имя этого предложения, например: "Снег бел" истинно, если и только если снег бел. Существенной чертой теории истины Тарского является то, что истина и референция определяются в ней не для какого угодно языка, а для вполне конкретного формального языка с четко заданной структурой и само определение истины формулируется в виде совокупности определений истинности для каждого предложения этого языка. Это определение истины не говорит, при каких условиях мы может утверждать предложение

(1) Снег бел

Оно означает лишь, что когда мы утверждаем это предложение, то мы тем самым утверждаем соответствующее ему предложение

(2) Предложение "Снег бел" истинно.

Отсюда Тарский делает вывод, что "мы можем принять семантическую концепцию истины, не отказываясь от своей эпистемологической позиции: мы можем оставаться наивными реалистами, критическими реалистами или идеалистами, эмпириками или метафизиками или кем угодно. Семантическая концепция полностью нейтральна по отношению ко всем этим позициям" [72]. Именно эту особенность теории истины Тарского имеет в виду Патнэм, когда указывает, что принятие этой теории многими философами (такими, как Карнап, Поппер, Гемпель и др.) было обусловлено тем, что эта теория является философски нейтральной и не обязывает ни к какой философской позиции. Однако для Патнэма эта особенность не является достоинством, и он не считает теорию Тарского удовлетворительной экспликацией корреспондентной теории истины, поскольку отождествление идеи соответствия с "условием адекватности" не проясняет природы истины и референции. Хотя Патнэм признает, что Тарский дал абсолютно корректное формально-логическое определение истины, философская концепция истины не может ограничиться только этим определением. "Работа Тарского требует дополнения, и когда это философское дополнение будет осуществлено, мы увидим, что понятие истины не является философски нейтральным и что необходимо рассмотрение соответствия для того, чтобы понять, как функционирует язык и как функционирует наука" [73].

Итак, согласно Патнэму, реалистическая позиция связана с признанием корреспондетной теории истины, согласно которой предложение истинно, если оно соответствует реальному положению дел, и задача теории истины состоит поэтому в том, чтобы раскрыть природу этого отношения соответствия. В связи с такой трактовкой истины появляется новый аспект в критике Патнэмом тезиса о несоизмеримости научных теорий. Патнэм указывает, что в концепции Куна и Фейерабенда истина фигурирует только как внутритеоретическое понятие, вбирающее в себя такие свойства теории, как простота, когерентность, рациональная приемлемость и т.д. Но поскольку, считает Патнэм, для последовательного реалиста истина имеет смысл только как внешнетеоретическое понятие, выражающее отношение между теорией и миром, этот отказ от понимания истины как соответствия реальности говорит о сильной антиреалистической направленности позиции Куна и Фейерабенда.