Философия оптимизма

Исходная и основная цель современного экономического, технического и научного прогноза — определение народнохозяйственной ценности различных возможных сейчас вариантов при выборе решения. Таким образом, речь по существу идет не о 2000-м, а о нынешнем годе. Это нужно подчеркнуть самым энергичным образом. Следующий пример разъяснит подобную актуальность прогноза. Представим себе, что при проектировке нового завода, шахты, электростанции, железной дороги, порта и т. д. необходимо определить срок моральной амортизации станка, агрегата или даже всего предприятия. В условиях научно-технической революции перспектива моральной амортизации может стать более существенной, чем перспектива физического изнашивания машины и даже чем перспектива истощения месторождения при проектировании шахты. Как ни трудно определить, когда появится машина или технологический процесс, который сделает неконкурентоспособными проектируемую машину или проектируемый процесс, как ни гадательны подобные расчеты, они в условиях научно-технической революции абсолютно необходимы. И в условиях научно-технической революции они связаны с еще более гадательными, чем технические, научными прогнозами, предвидением радикальных изменений, т. е. изменений не только конструкций и технологии, но и тех идеальных физических циклов, которые в той или иной мере воплощены в применяемых конструкциях и технологических методах.

Но этого мало. Сейчас ценность научного принципа, конструкции, технологического процесса измеряется не столько его предвидимой или уже установленной экономичностью, его техническим уровнем, сколько его воздействием на темп научного, технического и экономического прогресса. Что дает открытие, изобретение, новая схема, новая конструкция, новая технология для скорости и для ускорения прогресса? Этот вопрос сейчас не менее важен, а иногда и более важен, чем вопрос, что они дают для уровня науки или экономики. Наша эпоха — это эпоха дифференциальных показателей, дифференциальных критериев. Об этом речь будет идти подробнее в третьей части книги. Сейчас подчеркнем только необходимость прогнозов для определения дифференциальных показателей.

Чтобы определить темп процесса, скорость, ускорение, вообще производную по времени от изменяющейся величины х, нужно, как известно, взять ее приращение Ах и посмотреть, каково будет отношение Ах к приращению времени At, когда это приращение стягивается в мгновение, стремится к нулю. Так определяют скорость, а повторив эту операцию, — ускорение. Прогноз — это и есть приращение, которое нам необходимо узнать, чтобы дать динамическую характеристику данного момента в науке, в технике, в экономике. Это как бы касательная, которую мы проводим в данной точке к кривой; она указывает направление кривой.

Кривая, вообще говоря, не совпадает с касательной, она остается кривой. Но без касательной нельзя определить локальное направление кривой.

В весьма значительной мере и в своих весьма важных функциях прогноз — это касательная; он определяет направление развития, состояние движения, динамику настоящего момента, динамическую ценность тех вариантов решения, которые нужно сейчас выбрать. Вариантов начальных условий, от которых зависит последующее развитие науки, техники, экономики.

Но почему мы берем в качестве At — прироста времени — несколько десятилетий, почему мы выбираем для прогнозов тридцатилетний срок, почему мы хотим узнать, какова будет судьба науки, техники и экономики в течение ближайших тридцати, примерно, лет? Откуда взялась эта дата — 2000 год? Разве характеризующие современные тенденции продолжающие их линии не могут быть протянуты дальше — на сто лет, на двести, быть может, еще дальше? О другой стороны, разве в иных случаях не будут показательными короткие прогнозы — на три, пять, десять лет?

Каждому ясно, что 2000 год — это условная дата. Но не произвольная. Она указывает порядок величины срока, в течение которого реализуются современные тенденции научного и научно-технического прогресса. Может быть, такая реализация займет не тридцать, а двадцать или сорок лет. Но речь идет о некотором определенном порядке величины срока. Этого мало. Дата «2000 год» скрывает за собой мысль о некотором едином комплексе связанных между собой сдвигов, об их общей итоговой реализации, приуроченной к некоторому времени, одному и тому же для всех отраслей и всех путей прогресса.

В чем состоит такой комплекс?

Ответом на этот вопрос и является вторая часть книги. В вводной главе этой части следует ограничиться предварительным, весьма общим ответом. Он состоит в следующем. В течение времени, которое измеряется несколькими десятилетиями и которое мы условно отождествляем с концом нашего столетия, будет реализовано то, что обещает сейчас неклассическая физика.

Что же она обещает?