Философия оптимизма

В 20-е годы появилась еще более парадоксальная неклассическая теория — квантовая механика. Бор и Гейзенберг показали, что движущаяся частица не обладает, вообще говоря, определенным положением в пространстве и определенной скоростью в данный момент. Эти новые соотношения, свойственные процессам, очень далеким от повседневного опыта, произвели неожиданно сильное впечатление на широкие круги. Казалось бы, тело, которое движется со скоростью, сопоставимой со скоростью света (о нем идет речь в теории относительности), не должно вызывать какие-либо эмоции у человека, не занимающегося теоретической физикой. Столь же далека от него судьба электрона, проходящего сквозь очень узкое отверстие, близкое по размерам к размерам электрона. Если при таком чисто мысленном, практически неосуществимом эксперименте прохождение сквозь отверстие меняет скорость электрона и делает ее неопределенной — это, по-видимому, не должно было произвести сильное впечатление на широкие круги. Между тем впечатление было колоссальным. И квантовая механика и теория относительности вызвали не только широкий интерес, но и серьезное изменение стиля мышления о природе. Вероятно, несколько сходный переворот в умах был следствием исчезновения абсолютного «верха» и «низа» в древности, когда утвердилось представление о шарообразной форме Земли. Подобное же смятение в умах произвела астрономия XVI–XVII вв., покончившая с абсолютно неподвижным центром Вселенной. Изменилось не только представление о фундаментальных законах природы, но и представление о самой науке. Теория относительности и позже квантовая механика не только заменили старые фундаментальные законы новыми. Эти новые законы уже не претендовали на окончательное решение основных проблем бытия.

Гельмгольц в XIX в. видел высшую и конечную цель науки в сведении всей картины мира к центральным силам, полностью подчиненным механике Ньютона. Современный физик не собирается поставить на место этой цели какую-то другую, но также окончательную цель. Подобные викторианские иллюзии потеряны навсегда. Неклассическая физика — это здание, которое не только растет вверх, но и углубляется в поисках фундамента, все более глубокого, но никогда не оказывающегося последним. Человеческий разум в этом смысле не только увидел новую Вселенную, но увидел в новом аспекте самого себя.

Эффект неклассической физики не был только негативным. Человечество интуитивно почувствовало, что оно вступает в эпоху более высокого динамизма, что наука несет с собой не только неясные еще, но несомненно глубокие изменения в жизни людей, но что сама эта жизнь станет непрерывным изменением, что изменятся не только научные представления, но и потенции науки, ее воздействие на жизнь станет непрерывно изменять материальные и духовные силы человечества.

Те, кто помнит первоначальное воздействие теории относительности и квантовой механики на общественную психологию, могут засвидетельствовать оптимистический характер их эффекта. В 20-е годы происходила радикальная переоценка ценностей. Стабильность, повторяемость, неизменность потеряли свой викторианский, оптимистический ореол. Оптимизм все больше стал связанным с преобразованиями. Разумеется, дискредитация покоя и апофеоз движения — очень приблизительная характеристика, требующая оговорок, связанная с противоречащими ей констатациями. Разумеется, также корни указанной переоценки ценностей гораздо шире, чем воздействие неклассической науки; последнее, может быть, даже и не входило в число этих корней — просто психологический эффект науки совпал с господствующими переменами в общественной психологии. Это было одной из причин характерного для 20-х годов напряженного интереса к новой науке.

В середине века интуитивное прозрение стало отчетливым прогнозом. Теперь мы можем в какой-то мере определить, в чем состоит эффект неклассической физики, эффект ее основной черты — незавершенности, незамкнутости новых представлений о мире, неизбежного пересмотра фундаментальных принципов науки. Посмотрим же, каким рисуется сейчас эффект неклассической физики.