Философия права

В сущности, в нравственном законе нет ни малейшего повода относиться отрицательно к человеческим потребностям, даже физическим. Потребности вложены в человека природой для поддержания жизни и для продолжения рода. Естественный закон человеческого существования состоит в их удовлетворении. Если высшее призвание разумного существа заключается в покорении себе физического мира, то оно может это сделать, только подчиняясь его законам и пользуясь ими для своих целей. Единственно этим путём человек становится владыкой земли. Именно в целях этого высокого призвания ему дано органическое тело, которое имеет свои потребности и свои законы. И эти законы человек должен исполнять ещё в большей степени, нежели законы внешней природы, ибо тело составляет принадлежность собственного его существа. На нём лежит печать духа; оно служит орудием его целей, и, со своей стороны, оно даёт человеку те наслаждения, которые самой природой связаны с удовлетворением физических потребностей. Нет сомнения, что тут могут быть излишества. Со своим изобретательным умом человек может в удовлетворении этих потребностей идти далеко за пределы того, что требует природа; но разум существует именно затем, чтобы в своём стремлении к усовершенствованию жизни соблюдать должную меру. Если иногда человек всецело отдаётся материальным наслаждениям, забывая высшие потребности духа, то подобное извращение нормальных отношений ничего не говорит против законного пользования материальными благами. Стыдиться своих животных потребностей и относиться к ним отрицательно тем менее уместно, что из них рождаются самые высокие духовные радости и самые святые человеческие чувства. Вся семейная жизнь имеет корень в физических отношениях. С ними связана супружеская любовь; на них основана любовь родителей к детям. Поэтому аскетизм никогда не может быть общим правилом для человеческого рода. Его следует признать в некоторой мере полезным как педагогическое средство, в видах приобретения власти над своими влечениями. Он может быть и постоянной дисциплиной для людей со специальным призванием, отдающих себя всецело служению Богу и для которых всякие земные наслаждения могли бы быть только помехой. Но нельзя требовать от всех людей, чтобы они были аскетами, ибо это противоречит человеческой природе и призванию человека на земле, наконец, самому продолжению рода. Такое требование было бы безнравственным.

Всего менее чисто отрицательное отношение к земным благам допустимо именно с религиозной точки зрения. Если Бог сотворил мир с неисчерпаемыми его богатствами и отдал землю в обладание людям, то мы должны думать, что Он сделал это не затем, чтобы человек всё это отвергал, а затем, чтобы он этим пользовался. Презрение к земным благам есть презрение к делу Творца. Напротив, разумное пользование тем, что нам дано, и те радости, которые отсюда возникают, наполняют сердце человека благодарностью и заставляют его возноситься духом к Подателю этих благ. Такое отношение может быть общим законом для человека, а потому согласно с требованиями нравственности.

Таким образом, стремление к счастью, то есть к возможно полному удовлетворению своих потребностей, составляет естественный закон единичного существа, поставленного в известную среду, с которой оно находится в постоянном взаимодействии. В этом состоит истина всех эвдаймонистических [2] теорий старого и нового времени. Это стремление составляет право разумного субъекта, который в силу внутреннего самоопределения ставит себе цели и в достижении этих целей ищет личного удовлетворения. Но так как это удовлетворение есть чисто субъективное ощущение, вследствие чего и само стремление к нему есть чисто личное начало, то человек не вправе требовать от других, чтобы они содействовали ему в достижении его целей или доставляли ему нужные для того средства; он может только требовать, чтобы ему не мешали искать своего счастья по собственному своему изволению, так же как со своей стороны он обязан не мешать другим: каждый должен действовать в пределах своего права, не вступаясь в область чужого. Со своей стороны, нравственный закон не только не возбраняет этого стремления, а, напротив, восполняет отрицательное требование права положительным предписанием, чтобы человек помогал ближним в достижении их целей. Через это стремление к счастью получает нравственное освящение; оно даёт содержание закону любви.