Философия современной мусульманской реформации

Абдо хотел сказать, что идея христианской реформации, оказавшая существенное влияние на развитие европейской цивилизации, представляет собой не более чем одну из сторон истинного ислама. Все свои энциклопедические знания, все свои рационалистические и реформаторские позиции он подчинил тому, чтобы подчеркнуть: истинный ислам – религия реформы. Это видно хотя бы на примере множества истолкований коранических аятов, написанных Абдо[335]. Его комментарии резко отличаются от бывших тогда в ходу. Абдо стремится к преобразованию индивидуального, общественного и национального духа, разума и тела, соединяя реформаторскую идею с истинным исламом и объявляя ислам религией постоянного обновления и реформирования. По этой причине он выступает против методов экстремистского, аллегорического истолкования «скрытого смысла» Корана, отвергая подобное толкование, приписываемое Ибн Араби в его книге «Толкование Корана». На самом деле, говорит Абдо, она написана аль-Кашани. Отсюда следует мысль Абдо о том, что главное для него в истолковании Корана – не «практические суждения», а «призыв к тому, что наполняет души счастьем, что переносит людей из бездны невежества к вершине знания». Он призывает каждого человека (как невежественного, так и обладающего знанием) понимать Коран соответственно своим возможностям. Абдо пропагандирует истолкование Корана соответственно первоначальному смыслу, согласно тому, что непосредственно говорится в коранических аятах. При этом он ставит целью освободиться от бремени слепого следования религиозным авторитетам той или иной богословско-юридической школы, от безжизненного заучивания, от постоянного обращения к традиционным мнениям, от бесконечного пребывания в плену книг, покрывшихся пылью столетий.

За реформаторским видением скрывается принцип, определяющий его реальную направленность и состоящий в том, что главное для реформы – преобразование системы воспитания в соответствии с особыми традициями[336]. Умственные усилия, прилагаемые индивидом, группой, обществом, государством и нацией в ходе решения проблем исторического бытия, должны сосредоточиваться на изыскании нового подхода к воспитанию, которое, по мнению Абдо, в первую очередь необходимо для человеческого бытия. Отсюда – его мысль о том, что «человек становится человеком только благодаря воспитанию»[337]. В отсутствии или недостатке правильного воспитания Абдо видит причину разрухи и упадка. Он настаивает на научной и практической значимости воспитания и даже считает его путём к обретению счастья. В этом он следует традициям рационалистической мусульманской философии, усматривавшей в науке и знании предпосылку достижения счастья – при условии, что государство, общество и индивидуумы обеспечат его в рамках регулярной системы. Абдо, анализируя мелкие и крупные аспекты исторической практики наций, говорит о том, что эта практика указывает на роль индивида, гражданского общества и элиты, работающей на благо общества, государства и нации[338].

Более того, Абдо увязывает подлинный прогресс цивилизации с воспитанием, базирующимся на научной основе. Подлинным критерием развитости цивилизации он считает общественное богатство, а не обманчивую внешнюю мишуру[339]. Достичь общественного богатства можно лишь посредством воспитания и развития наук, которые оказывают решающее влияние на систему гуманистических ценностей, необходимых для достижения подлинного счастья. Говоря об идее справедливости, Абдо увязывает её с воспитанием и образованием. Он пишет, что равенство и справедливость в государстве и нации «неотделимы друг от друга», а их связь между собой обеспечивается наукой. Распространение науки просвещает умы и приводит человека и общество к осознанию того, что справедливость и равенство являются главным залогом счастья людей[340].

Крупные унифицированные принципы реформаторской идеи Мухаммеда Абдо стали логическим продуктом его философии. Они заключали в себе первоначальное обоснование того, что можно назвать собственным культурным разумом, национальным культурным духом, исламской политической идеей. Иными словами, они были ориентированы на обоснование трёх крупных параметров: на соединение культурного самосознания, освобожденного от бремени подражания, с национальным культурным самосознанием и с политическим самосознанием, базирующимся на идее справедливости и права. Однако это идейное соединение не возвысилось у Абдо до уровня концептуального методологического видения, а свелось к некоему набору позиций и идей, лишь приближающихся к выдвижению крупных принципов мусульманской реформации.