Философия свободы

Судя по всему, у республиканского понятия свободы независимо от трактовки имеются серьезные проблемы, которые невозможно решить, не прибегая к другим теориям и толкованиям свободы. Такой вывод подкрепляется и примером со «свободным рабом». Как уже говорилось, республиканизм утверждает, что даже если господин совершенно не вмешивается в жизнь раба, осознание того, что такие вмешательства в принципе возможны, обусловливает несвободу этого раба. В этом примере мы можем заменить слово «господин» на любое другое понятие, обозначающее абсолютную власть, в том числе и такую, которой обладает демократическое большинство в абсолютной демократии. В последнем случае меньшинство живет в совершенно тех же условиях, что и раб с точки зрения Скиннера, а именно: «Мы становимся склонны принимать определенные решения и избегать других, а следовательно, возникают явные ограничения нашей свободы действия, несмотря на то, что господин никогда не вмешивается в нашу деятельность и не выказывает ни малейших признаков такого желания»[251]. Осознание абсолютной власти большинства приведет к тому, что меньшинство станет сдерживать себя, даже если большинство не вмешивается в его жизнь. Республиканский аргумент о том, что раб несвободен, поскольку не уверен в своей свободе, фактически является аргументом в пользу негативной свободы именно потому, что она очерчивает сферу, в которой индивид совершенно самостоятелен в своих решениях, а следовательно, уверен в своей свободе. Республиканское понимание свободы никому не гарантирует такой сферы, свободной от любых вмешательств, а гарантирует лишь сферу, защищенную от «произвольной» власти. Фактически необходимость прибегать к негативному понятию свободы следует из общего определения свободы, данного Петтитом: «Свобода – это уверенность в отсутствии вмешательств, а мерой свободы является качество защиты от таких вмешательств»[252]. Здесь невозможно избежать обращения к правам, которые входят в понятие негативной свободы, поскольку только они могут обеспечить достаточно качественную защиту. Разумеется, республиканизм может попытаться включить эти права в определение «произвольной власти», но в таком случае он едва ли будет сильно отличаться от либерализма. В любом случае получается, что либеральная традиция доказала необходимость понятия негативной свободы, поскольку оно лучше противостоит контраргументам.

Подводя итог, мы можем вернуться к вопросу о том, чтó именно добавляет республиканизм к стандартной либеральной позиции начиная с Локка и далее, поскольку совершенно не очевидно, что нового появилось в республиканской традиции после Локка, который на заре политического либерализма весьма ясно сформулировал следующую позицию: