Читаем Философия ценности ужаса за целью – свободы полностью

А тает юмор личности – с годами,

Откуда стал, как квантовый налёт


Искать плохие россказни – от судеб,

Вести прямое чтиво – перед взором

И там, склонив могущество – к позору

Всё время нож искусству – вынимать.


Где ты, как человек и эта – клетка,

Внутри манеры – думаешь за нами,

А сам того не зная – светишь стаей,

Как опрометчивый искусник – приговор.


Для слов живой приметы – по уходу,

Для жизни в лучшей прозе – от испуга,

Где мы смогли нанять искусство – друга

К себе за толк – строптивого ума.


Ты был им прав и только – понемногу

Ты шёл затем – от искушения прямо

До той дороги жизни, где ей – право

Искало сон тяжёлого – меча.


Но выждав день простой, увы, настало

Твоё искусство в мире, как причина,

Она – стирает лучший век – под право

И тем бежит в искусственной – заре.


Заметен свет в заре – от этой притчи,

Он словом ждёт искусство – по закону,

Чтоб ждать твои манеры – нам расковано

И там пройти – под важностью судьбы.


Ты видел человека – в этой клетке,

На том стоял твой мир и эта – притча,

Что волей ждёт искусство – от обличья

И сон тоски – под квантовый манер.


Ей виден век, он создан – между нами,

Он сам заставил робостью – прижаться

К тоске искусства мира, чтобы стал ты

Моралью слов – под численный манер.


Но только сон грядущий – светом мира

Твой юркий глаз и образы – пристрастия,

Где клетка, как искомая – натура

Внутри украдкой – говорит под стон.


Нечаянно задета – эта клетка,

Лежит, что знает мир – прямой натуры,

Но в той привычке – мудростью её

Ты стал, как человек – одной руки.


Всё ищешь выход мудрости – на утро,

На день и вечер – в той привычке мира,

А стон твоей души – украдкой жил бы

От личности, к которой ты – спешил


Отнять морали бег и эту – вечность,

Отдать притоки мудрости – для силы

И вновь создать – искусственное чудо,

Как странный человек – внутри звезды.


На нём, как клетка – подвывает мудро

Твоя привычка видеть – это утро

И там идти – под стройный вес натуры,

Внутри критичной мудрости – за век.


Печальная остановка


Останови печальный разворот,

Пока он держит власти – середину,

Пока не станет дуростью – с плеча

Искать вину – от толики причины.


Что знаешь сам и – точный вид его,

Как остановка – в дерзости от глины,

Немая пустошь милого – упрёка,

К которой хочешь властью – предсказать,


Что стал ты жить – под белым монологом,

Что друг зарыт от почести – в привычке,

Подчёркнутой – от присказки и притчи

Внутри лица – над бледностью немой.


Одна печаль осталась – в остановке,

Одна стезя иллюзий – смотрит близко,

Как ты забыл свой мир и – этим риском

Ты стал преградой в близости – уму.


Над сном печали – видит остановка

Твой бег отчаяния – в роскоши на деле,

Твой стройный холод – утолённой неги,

Где между сердцем – спали те миры.


В движении, однако – перед входом

Ты стал сникать, как сон в обличье – мира,

Но то – спускалась личности дорога

И смертью видно было – край чудес.


За этим входом к счастью – от порога

Ты жил, что бледный рыцарь и – примета,

Что странный этнос в мужестве – на этой

Странице права – между личных лет.


Бледнея стал ты измерять – причину,

В ней страхи верят присказкой – приметы,

Что ты, остановив свой юмор – света

Уносишь тень печальности – за ней.


А там стоит твоя – медаль и светит

Внутри преграды – двигаясь за ветром,

Чтоб снова останавливать – примету

За словом дорогого блага – в ней.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Руина
Руина

Роман украинского писателя Михайла Старицкого (1840-1904) «Руина» посвящен наиболее драматичному периоду в истории Украины, когда после смерти Б. Хмельницкого кровавые распри и жестокая борьба за власть буквально разорвали страну на части и по Андрусовскому договору 1667 года она была разделена на Правобережную — в составе Речи Посполитой — и Левобережную — под протекторатом Москвы...В романе действуют гетманы Дорошенко и Самойлович, кошевой казачий атаман Сирко и Иван Мазепа. Бывшие единомышленники, они из-за личных амбиций и нежелания понять друг друга становятся непримиримыми врагами, и именно это, в конечном итоге, явилось главной причиной потери Украиной государственности.

Александр Петрович Пацовский , Михаил Петрович Старицкий , Михайло Старицкий

Проза / Историческая проза / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия