Философия (Учебное пособие)

Примером первого является подход, сформулированный К, Ясперсом. Сама по себе, говорит он о технике, она не является ни благом, ни злом, но может быть использована во благо и во зло. То и другое имеет совсем иные истоки, коренится в человеке, и только это придает технике смысл. "Впервые это во всей широте понял Карл Маркс". Квинтэссенцию позиции последнего, осуждающей капиталистическое применение машин, мы можем найти в речи на юбилее чартистской газеты в 1856 г. В наше время, сказал он, все как бы чревато своей противоположностью. Мы видим, что машины, обладающие чудесной силой сокращать и делать плодотворнее человеческий труд, приносит людям голод и изнурение. Победы техники как бы куплены ценой моральной деградации. Кажется, что по мере того как человечество подчиняет себе природу, человек становится рабом других людей, либо рабом своей собственной подлости. Выход Маркс видит в совлечении капиталистической оболочки с научно-технического прогресса.

Оптимистический вариант понимания значения техники сформулирован Мэмфордом в изложенной концепции развития социальности. Сторонники пессимистического понимания роли техники в современном обществе указывают, что техника все более становится несоразмерной создавшему ее человеку, который постепенно теряет над ней контроль, что выражается в умножении числа и увеличении объема так называемых глобальных проблем современности. Мир человека, говорят представители "Римского клуба", болен раком и этот рак сам человек.

510

Этот подход наиболее четко выражен немецким философом X. Шельски в ставшей классической большой статье под названием "Человек в научной цивилизации". По его мнению, развитие техники приобрело такой характер, что это по-новому ставит вопрос о его самоидентификации. Сегодня уже нельзя отождествлять человека с его привычным нам, сложившимся веками культурно-историческим образом. Чтобы по-новому объяснить человека, говорит он, нужно по-новому объяснить технику. Понимание техники как продолжения органов человека хотя и верно, но теперь уже недостаточно. Суть новой реальности состоит в том, что человек полностью подпадает под необходимость, которую он сам продуцирует в качестве своего мира и своей техники. Это техническая необходимость. Человек теперь встроен в технику. Поэтому проблема человеческой сущности не поддается иному решению, кроме технического. Теперь мы не политики, а "техники" - функционеры прогресса. "Место политического народного волеизъявления занимает закономерность вещей, которую сам человек производит в качестве науки и техники". Для теоретика, пытающегося объяснить действительность, это Означает "конец истории" в ее философском понимании. На место "истории" приходит "социология". Примерно в этом же ключе рассуждал и М. Хайдеггер. "Тоталитаризм, - писал он, - это не просто форма правления, но следствие необузданного господства техники. Человек сегодня подвержен безумию своих произведений".

Какой из этих трех вариантов можно считать истинным? Представляется, что каждый из них содержит в себе момент истины. Однако нужно подчеркнуть, что пессимистический вариант не должен быть недооценен. Творение все более становится несоразмерным творцу и вполне возможно, что уже в недалеком будущем человек может оказаться в постчеловеческом мире. Или, говоря иначе, обнаружить, что он в мире уже не один и уже не главный. Предсказаний такого рода становится все больше. Имен

511

но такого мнения придерживается профессор Келвин Уорвик, выдающийся ученый нашего времени, не так давно поставивший нас в известность, что уже через несколько десятилетий человек окажется в зависимости от созданного им самим искусственного разума. Как и известный американский ученый Ф. Фукуяма, совсем недавно написавший в статье "Запрограммированный недочеловек" о возможности с помощью информационных и биотехнологий изменять природу человека и войти на этой основе в "новую, постгуманную историю". Примерно таких же взглядов придерживается и директор Института мозга РАН академик Н. Бехтерева, которая называет даже примерную дату, когда компьютерные системы выйдут из-под контроля человека, и описывает способ, каким они это сделают. О чем, впрочем, за три четверти века до К. Уорвика, Н. Бехтеревой и Ф. Фукуямы писал русский религиозный философ Н. Бердяев: "Творение восстает против своего творца, более не повинуется ему... Тайна грехопадения - в восстании твари против Творца. Она теперь повторяется... Прометеевский дух человека не в силах овладеть созданной им техникой...". Пойдет ли развитие по этому пути, выяснится, по-видимому, уже в ближайшие десятилетия.