Философия в будуаре

Соколова: А мы, как водится, издалека на кривой козе...

Собчак: Придумала! Давай дадим ему фотографии разных гимнасток-депутаток и других спортсменок, желательно ню, и предложим выбрать самую красивую.

Соколова: Иногда мне кажется, что вы, Ксения Анатольевна, оканчивали не МГИМО, а иезуитский колледж.

Собчак: На себя посмотри.

Соколова: Ладно. Решено. Печатаем фотки.

Собчак: И никому не говори про наш план-кинжал. А то мало ли...

Соколова: Могила!

Бар на крыше отеля «Ритц-Карлтон» с роскошным видом на Кремль. В уголке примостились Собчак и Соколова. Бодрой энергичной походкой входит Александр Лебедев в косухе и джинсах.

Собчак и Соколова (умильно): Здравствуйте, Александр Евгеньевич!

Лебедев (сурово): К интервью подготовились? Фотографии гимнасток принесли?!

Собчак: А вы откуда знаете?!

Лебедев: Я старый разведчик.

Соколова: Что, наши телефоны прослушивали?

Лебедев: Упаси боже! Вы думаете, я стал бы нарушать закон, да еще в таком положении?

Собчак: А что у вас за положение?

Лебедев: А вы программу Андрея Караулова не смотрели? Газет не читали? Вот, например, у Ремчукова в «Независимой» написано, что я хуже Сталина.

Соколова: Вы – лучше! А чем мотивировано лестное сравнение?

Лебедев: По версии газеты, Иосиф Виссарионович щадил жен и детей политических противников – в отличие от меня.

Соколова: Ну, во-первых, не щадил, а во-вторых, это г-н Ремчуков поспешил технично от вас отмежеваться. Кстати, в упомянутой газете написано, что вы опубликовали грязный слух о свадьбе Путина и Кабаевой в отместку за то, что вас в Думу не пустили и не дали места сенатора от Ленинградской области. Что скажете?

Лебедев: Бред! Вообще, вся эта история с «Московским корреспондентом» – провокация. Если бы я хотел нанести оскорбление, я бы сделал это в более благородной форме.

Собчак: Почему же оскорбление? Алина Кабаева – красивая девушка. Выдающаяся спортсменка. Депутат Государственной Думы. По-моему, ее расположение делает честь любому мужчине...

Соколова: Только не герою публикации! Владимир Владимирович не был так эмоционален со времен «мочить в сортире». «Терпеть не могу тех, кто лезет со своим гриппозным носом и эротическими фантазиями в чужую жизнь»... Кстати, Александр Евгеньевич, говорят, вы в тот момент болели гриппом?

Лебедев: Это Путин не про меня сказал. Это образ такой собирательный. Но мои враги и эту фразу президента использовали против меня. Те, кто подстроил всю эту провокацию с публикацией статьи.

Собчак: И кто же эти негодяи?

Лебедев: Лужков Ю. М.

Соколова: О, я так и вижу, как маленький лысый человечек под покровом ночи крадется в типографию и там корявым почерком пишет крамольную заметку в газетку...

Лебедев: Ну почему же в типографию? Есть более тонкие способы.

Собчак: Вы считаете, коварный мэр подкупил журналистов?

Лебедев: Я этого не утверждаю, но факты...

Соколова: Бинго! Разумеется, виноваты продажные журналисты. Эти нищие, алчные, беспринципные люди...

Собчак: Алкоголики притом...

Лебедев: Вы смеетесь, а между тем после упомянутых событий часть редакционного коллектива до сих пор беспробудно пьет и в сознание не приходит. Другая часть настучала друг на друга, кто-то кому-то дал в глаз. А третья настучала на весь коллектив и сейчас уже Кремлем взята на работу.

Собчак: А вы к какой части относитесь?

Лебедев: Я – ни к какой. Я издатель, а не журналист.

Соколова: А я – журналист. Поэтому у меня вопрос: зачем же вы наняли на работу таких подонков?

Лебедев: Отвечу вам словами товарища Сталина – у меня нет других писателей.

Соколова: А у меня есть. Только они не будут издавать газету «Московский корреспондент».

Лебедев: Почему?

Соколова: Потому что это очень плохая газета. Даже на фоне общей чудовищности современных российских массмедиа.

Лебедев: Я не согласен. «Московский корреспондент» был интеллектуальным таблоидом.

Соколова: С этого места поподробнее...

Лебедев: Это была попытка простым языком объяснить какие-то вещи московскому обывателю на понятном ему языке. Результатом я был недоволен, как и вы. Собирался перевести газету в еженедельный формат. Закрытие «Московского корреспондента» просто совпало со злосчастной статьей.

Соколова: Да? А я слышала, вы ее закрыли, потому что вам позвонил из ФСБ человек на букву П. А потом еще из Кремля человек на букву...

Лебедев: Нет! Я ее сам закрыл. Этим жестом я признал, что беру на себя часть ответственности, хотя я ничего не знал про статью.

Собчак: Ты знаешь, Ксюш, я думаю, что Александр Евгеньевич говорит нам правду. И становится первым в мире человеком, который сам потопил корабль, не дожидаясь, пока по нему выстрелят из пушки.

Соколова: Отнюдь, дорогая! В последние годы мне пришлось наблюдать множество аналогичных суицидальных актов. Правда, мне они кажутся скорее сексуальными. В том смысле, что кровавый режим еще даже не нагибал, а представители независимой прессы уже портки спустили и в красивой позе стоят...