"Философия войны" в одноименном сборнике

пожинает — причем и та и другая должны быть доведены до крайней степени интенсивности

и сосредоточения. Одностороннее «штыкопоклонство», конечно, столь же абсурдно, как и

одностороннее «огнепоклонство». В одном случае — Тюренчен, в другом — Гумбинен, где

нерешительный командир III-го корпуса не осмелился поднять из-за закрытий свою пехоту и

взять голыми руками Макензена и его корпус, разгромленный нашими 25-й и 27-й арт.

бригадами...

***

Посмотрим, как осуществил равновесие между огнем и ударом великий Суворов.

Суворовская «Наука Побеждать» катехизис, подобного которому не имеет — и не

будет никогда иметь — ни одна армия в мире, — в своей философской основе изумительно

полно отражает дух православной русской культуры. Оттого-то она и сделалась «наукой

побеждать», оттого-то и завладела сердцами чудо-богатырей Измаила и Праги.

Исследователи этого величайшего памятника русского духа, русского гения впадают в

одну и ту же ошибку. Романтики и позитивисты, и

«штыкопоклонники»

«огнепоклонники» — они читали телесными глазами то, что писалось для духовных очей.

50

Электронное издание

www.rp-net.ru

Неизреченная красота «Науки Побеждать», ее глубокий внутренний смысл остались для этих

«телесных» глаз скрытыми.

Наиболее блестящий из комментаторов Суворова — но в то же время менее всех его

понявший — М.И. Драгомиров — пытался, например, резюмировать всю суворовскую

доктрину крылатой фразой «пуля дура — штык молодец!»

Фраза эта взята, выхвачена из другой, и ей придан тенденциозный смысл. Суворов

сказал иначе: «Стреляй редко, да метко, штыком коли крепко — пуля обмишулится, штык не

обмишулится, пуля дура, штык молодец!»...

Суворовское изречение приобретает здесь, на своем месте, совершенно иной смысл —

свой настоящий смысл.

Перенесемся мысленно в обстановку, в которой протекала деятельность Суворова. Со

времен Миниха, а особенно Шувалова, активно оборонительные «петровские» начала все

более уступают место началам чисто пассивным. Уставы 1755 (Шувалов) и 1763 (Чернышев)

годов, пытающиеся навязать нам прусские линейные боевые порядки, прусскую огневую

тактику и строящие бой исключительно на огне развернутого строя, не оставляют на этот

счет ни малейшего сомнения.

Суворов боролся с этим злом. Ему приходилось преодолевать невероятную рутину,

инерцию среды. Для преодоления этой рутины, этой инерции были нужны сильные средства,

яркие образы, лапидарные формулы. «Пуля дура, штык молодец» и была одним из таких

подчеркиваний — подчеркнутым концом фразы, отнюдь не самостоятельным предложением,

как хотел представить эти четыре слова М.И. Драгомиров.

***

Если характеризовать все суворовское обучение одной фразой, «крылатыми словами»,

то, конечно, это не будет «пуля — дура», а совершенно иное положение:

«Гренадеры и мушкетеры рвут на штыках, — говорил Суворов, — а стреляют егеря».

Это разделение боевой работы и проводится им неукоснительно еще в Суздальском полку.

Но при этом он требует «скорости заряда и цельности приклада» и от гренадер с

мушкетерами, а «крепкого укола» и от егерей. Каждому свое, а «Наука Побеждать» — всем.

Суворов всегда отдавал должное огню. Напомним только его сражения. Под

Столовичами он не атакует сразу Огинского, а сперва расстраивает огнем необстрелянные

войска коронного гетмана. Под Гирсовым его отряд расстреливает из шанцев втрое

сильнейшего неприятеля. При Козлудже, опрокинув турецкий авангард и подступив к

турецкому лагерю, Суворов начинает четырехчасовую артиллерийскую подготовку (которая

по тем временам может считаться исключительно длительной). Артиллерийская подготовка

51

Электронное издание

www.rp-net.ru

атаки Фокшанского монастыря короче, но и она занимает час времени. А батальный огонь

рымникских каре?

В то время как во всей армии на стрельбу отпускалось по три патрона в год на

человека, в одном полку отпускалось не три, а тридцать. Нужно ли говорить, что это был

Суздальский полк полковника Суворова?

Но Суворов ценил лишь хороший огонь — стрельбу, а не пальбу. Премьер-майором в

Казанском полку он был при Кунерсдорфе. Он помнил, как быстро, бешено, отчаянно — и

безрезультатно — палила оробевшая прусская пехота в тот навеки славный момент, когда на

нее, по трупам зейдлицких кирасир, пошли в штыки каре Салтыкова.

Противники «драгомировской романтики» — позитивисты — грешат против памяти

Суворова иным образом. Во времена Суворова, — рассуждают они, — пуля била всего на

сто шагов и могла считаться «дурой». Теперь она бьет на три тысячи шагов. Меткость

увеличена во столько-то раз, огневые средства части возросли во столько-то десятков раз.

Следовательно, в Побеждать» должно делать поправку на современные

«Науке

обстоятельства. Да и сам Суворов, живи он в наши времена, конечно, того бы не утверждал...

Подобный подход к делу — чисто материалистический. Бессмертие гения — будь то

Суворов, Шекспир либо Рубенс — и заключается именно в том, что творчество их остается

всегда полноценным. Рубенсовским кавалерам не надо подмалевывать смокингов на том