"Философия войны" в одноименном сборнике

сторону строгого наблюдения за собой и самоусовершенствования во всех отраслях военного

дела. Тщательною и постоянною заботливостью о подчиненных приобретается их

преданность и даже любовь. Особенно это верно в отношении солдат. А знанием своего дела

начальник импонирует подчиненному, приобретает его уважение, веру в себя и даже

восхищение перед собой. Это опять-таки особенно верно относительно солдата. Но если

первое (заботливость) может дать полные результаты и в мирное и в военное время, то

второе — вера в начальника — особенно возрастает на войне, когда подчиненные воочию

убеждаются в мужестве, искусстве и предусмотрительности начальника... Я не собираюсь

излагать здесь системы воспитания и воздействия на подчиненных, особенно на солдат;

однако не могу не подчеркнуть, что заботливость должна выражаться во всем обиходе жизни

и службы. Не одна только кухня, одежда, казарма и лазарет должны занимать начальника.

Надо позаботиться о полезных развлечениях, об обучении грамоте, о письмах к родным

солдата; надо пользоваться всяким случаем, чтобы расспросить солдата о его житье дома,

побеседовать с ним, как беседует отец с сыном; передать ему все необходимое понимание

службы и ее требования. Начальник должен настойчиво проводить мысль, что на службе

170

Электронное издание

www.rp-net.ru

ничего не исходит от усмотрения, произвола начальника, а все диктуется законом и явными

интересами дела; что все — работники одного дела и только закон возложил на некоторых

работников, имеющих особенную подготовку, — особенные обязанности и права. Все

требования службы и все свои действия начальник должен объяснять подчиненным, дабы

все на службе было всем понятно и логично и чтобы дело не расходилось со словом.

Заботливость свою он должен простирать на все, начиная от тщательного оберегания

полкового имени, во всем — в знании дела, в мобилизационной готовности, в поведении

офицеров и солдат, и кончая — заботами о сбережении сил солдат, также во всем: в нарядах

на службу, в занятиях, в работах... Во всем ничего лишнего, ничего ненужного. Но там, где

идет полезная, необходимая для дела работа, там надо требовать полного напряжения сил и

физических и умственных и моральных, дабы всякая задача исполнялась наилучшим

образом, всеми доступными средствами и приемами.

Уважение и доверие приобретается знанием своего дела. Хорошо, если начальник,

обучающий солдат, все может не только рассказать, но и показать сам. Необходим пример,

пример и пример — в обучении и в воспитании. Вот почему офицеры не должны позволять

себе в присутствии солдат, а начальники в присутствии подчиненных того, что запрещено

законом или вообще — что предосудительно и некрасиво, например, пьянство, оргии;

бесшабашные кутежи, брань, ссоры и т. п., что, увы, было весьма распространено в России.

Начальник — от мала до велика — должен крепко держать в руках вверенную ему

часть. Он должен знать все, что касается его части. Все должно идти от него и через него.

Все повинуется ему и равняется по нем. Но он и за все ответствен.

Так должна учить военная школа, особенно Академия Генерального Штаба, своих

учеников.

Мало учить: не учить, а — внушать, внедрять в сознание и волю, чтобы все идеалы,

указанные ученикам, слились с их существом и светили бы им всю жизнь как путеводная

звезда. Ничего этого в действительности не было.

Офицер, окончивший Академию, уносил с собою весьма легковесный багаж знаний

теории военного дела, легкую практику в съемке и слабое представление о движении войск

на карте, как на шахматной доске, т. е. без вопросов снабжения и без всех тормозов и

осложнений тыла и действительной обстановки военной жизни.

***

По окончании Академии я избрал местом своего служения Н-й военный округ, как

находящийся на важнейшем фронте и как округ, пользовавшийся репутацией «боевого»

округа.

171

Электронное издание

www.rp-net.ru

Действительность опять не оправдала моих надежд. В качестве «причисленного» к

Генеральному Штабу, я был назначен исполнять обязанности старшего адъютанта в Штабе

одной из кавалерийских дивизий.

В штабе этой дивизии велась обычная, «текущая» канцелярская переписка, вялая,

больше похожая на отбывание номера. Начальник Штаба — милый, воспитанный и

галантный офицер — службой себя не утруждал, а на жизнь смотрел с точки зрения: «не

волнуйтесь — все образуется». Это был типичный офицер Генерального Штаба из лучших, т.

е. незаносчивых, но в то же время умевший всегда держать себя с большим достоинством.

Но дело, военное дело в существе его, в глубинах своих, интересовало его мало.

Вновь прибывшего подчиненного он не взял в «обучение», не только в области

кавалерии, но и в области канцелярского дела. Пришлось, как и другим новичкам в

Генеральном Штабе (как большинству), нащупывать пути деятельности самому. Я

подчеркиваю это обстоятельство, ибо считаю, что не только начальник, но и всякий старший

обязан учить и направлять новичков службы и вообще своих подчиненных, должен делиться

с ними своими знаниями и опытом, должен приобщать их к своим идеалам, к своим

понятиям о службе и о всей совокупности военного дела.