Философия запаха. О чем нос рассказывает мозгу

Далеко не очевидно, каким образом использование терминологии связывает восприятие с познанием и наоборот. Мы видим, что подход, традиционно относивший обоняние к несложным в когнитивном плане ощущениям из-за трудностей с описанием обонятельного опыта, строился на трех ошибочных допущениях: что интроспекция – надежное основание для анализа восприятия (это неверно в случае вкусовых ощущений), что сознательный опыт определяет структуру восприятия (это не учитывает неосознанных процессов в формировании опыта), и что речь – зеркало опыта (это не учитывает, что вербализация – продукт познания и культуры, не являющийся «независимым инструментом» для анализа осознанного перцептивного содержания). Эти три допущения заставляют пересмотреть наше понимание запахов как объектов познания.

Обонятельные ощущения не могут быть полностью объяснены «внутренним глазом мозга» и его отражением в форме суждения. Семантического подхода оказывается недостаточно. Словесные определения не могут однозначно отражать причину запаха. Это не только философский вопрос, он точно так же касается плана исследования. Воссхолл считает: «Я думаю, нам нужно уйти от проблемы терминологии. Мы должны перестать использовать семантические определения». За выбором слов для описания воспринимаемого содержания теряется зависимость семантики от исторического и культурного контекста. Воссхолл цитирует «Атлас профилей характеристик запахов» Эндрю Дравнека – сборник описаний запахов, опубликованный в 1985 году, который до сих пор активно используется в психологии обоняния[171]. «Среди этих 146 определений… через пятьдесят лет половина будет непонятна людям, поскольку они очень специфичны и культурно основаны на продуктах и ингредиентах. Это сравнимо с чтением кулинарной книги 1500-х годов! Вы не имеете представления об этих ингредиентах или о типе продуктов. Вы никогда не сможете [понять этого]… не отправив кого-то назад во времени, чтобы сообщить вам, что это за блюдо или какой у него вкус».

Но это не означает, что использование речи ничего не сообщает о когнитивной обработке запаха; просто психологические корни обонятельного опыта, создающие его содержание, не следуют из словесного выражения. «Я думаю, что будущее психофизики не в семантике, а в том, чтобы анализировать, как люди судят о сходстве молекул и возможности их различения», – подытоживает Воссхолл.

Слова – удобный когнитивный инструмент для передачи внутреннего опыта. Однако процесс категоризации запахов – не то же самое, что обозначение запахов. Гилберт качает головой: «Это все равно что считать вербальную характеристику каким-то образом закодированной в орбитальной структуре молекулы. С философской точки зрения это просто неверно». А Готтфрид отвечает: «Люди не могут не давать вещам имен. Это удивительная философская традиция в отношении предметов, названий, реальности и всего остального. Магритт точно выразился: Это не трубка![172]»[173].

Является ли альтернативой более материалистический взгляд, при котором описание воспринимаемых образов сконцентрировано на источнике обонятельного опыта? В конце концов, восприятие запаха – реакция на нечто вне нас, на невидимый мир молекулярной информации. Однако соотнесение воспринятого с его материальным источником тоже влечет за собой определенные трудности.

Цель не есть причина

Совсем не очевидно, в чем цель обонятельного восприятия. Зрение в качестве эталона чувств в первую очередь направлено на распознавание предметов. Видимые предметы имеют форму и цвет, и можно проверить, насколько наше мысленное представление о предмете соответствует этим признакам. Слух позволяет слышать события, связанные с отдаленными от нас предметами. Осязание дает ощущение непосредственного взаимодействия с предметами. Эти сенсорные реакции позволяют определять характеристики, связанные с состоянием предметов, такие как его материальное присутствие, расположение, границы или дискретность.

Передают ли запахи какие-то аналогичные свойства материальных предметов? Если да, то какие? По мнению философа Уильяма Ликена из Университета Северной Каролины в Чапел-Хилл можно назвать три типа потенциальных объектов восприятия запаха[174]. Во-первых, есть вещи, которые выделяют летучие вещества, макроматериальные объекты, такие как гуляш, кипящий на плите. Во-вторых, есть сами летучие вещества – одоранты и их собственные причинные связи (например, турбулентность воздушных потоков). В-третьих, есть мысленные образы, такие как запах гуляша или аромат розы. Зависимость между этими тремя уровнями восприятия не линейная, а перекрестная (см. главу 9).