Философские исследования

Каков должен быть критерий того, что я переживаю именно это?

510. Проделай следующий эксперимент: скажи: «Тут холодно», подразумевая: «тут тепло». Ты можешь сделать это? – И что ты делаешь, когда поступаешь так? И одним ли способом можно это сделать?

511. Что значит «выяснять, что выражение не имеет смысла»? – И что значит говорить: «Если я имею под этим что- то в виду, конечно, оно должно иметь смысл»? – Если я имею под этим что-то в виду? – Если я имею в виду что?! – Хочется сказать: значимым будет то предложение, которое не просто произносят, но мыслят.

512. Выглядит так, будто мы можем сказать: «Словесный язык допускает бессмысленные комбинации слов, но язык воображения не позволяет воображать что-либо бессмысленное». – Следовательно, и язык рисунка не позволяет бессмысленных рисунков? Предположим, это рисунки, по которым хотели моделировать тела. В данном случае некоторые рисунки имеют смысл, некоторые нет. – Но что, если я представлю бессмысленные комбинации слов?

513. Рассмотрим следующую форму выражения: «Число страниц в моей книге равно корню уравнения х³ + 2х – 3 = 0». Или: «У меня п друзей, а п² + 2п + 2 = 0». Это предложение имеет смысл? Этого нельзя установить немедленно. Данный пример показывает, как нечто может походить на предложение, которое мы понимаем, и все же не иметь смысла.

(Это проливает свет на понятия «понимания» и «значения».)

514. Философ говорит, что понимает предложение «Я здесь», что подразумевает под ним нечто-то, что-то мыслит – даже когда он не мыслит вообще, как, в каких случаях, это предложение употребляется. И если я говорю: «Роза красная и в темноте», ты положительно видишь этот цвет во тьме перед собой.

515. Две картины, изображающие розы в темноте. Одна совсем черная, ибо роза не видна. На другой она прорисована тщательно и окружена чернотой. Можно ли говорить, что одна картина правильная, а другая – неправильная? Разве мы не говорим о белой розе в темноте и о красной розе в темноте? И разве мы не говорим обо всех, что их не различить во тьме?

516. Кажется ясным, что мы понимаем значение вопроса: «Возникает ли ряд 7777 при разложении числа π?» Это немецкое предложение; можно показать, что оно означает для цифры 415 при разложении π и тому подобное. Что ж, наше понимание этого вопроса простирается настолько, можно сказать, насколько простираются эти объяснения как таковые.

517. Встает вопрос: не ошибаемся ли мы, считая, что понимаем вопрос?

Ведь многие математические доказательства в самом деле вынуждают нас говорить, что мы не можем представить что-то, что считали возможным вообразить. (Например, построение семиугольника.) Они вынуждают нас пересматривать то, что считается областью вообразимого.

518. Сократ – Теэтету[34]: «А если кто-то мыслит, не должен ли он мыслить что-то?» – Т.: «Да, должен». – С.: «А если он мыслит что-то, разве это не должно быть чем- то реальным?» – Т.: «Очевидно».

И не должен ли тот, кто рисует, рисовать что-то – и тот, кто рисует что-то, рисовать что-то реальное?! – Что ж, скажи мне, каков объект изображения: картина человека (например) или человек, который изображен на картине?

519. Хочется сказать, что приказ – картина действия, которое выполняется по приказу; но это и картина действия, которое должно быть выполнено по приказу.

520. «Если суждение также задумано как картина возможного состояния дел и, как говорят, показывает возможность состояния дел, тем не менее большее, на что способны суждения, это то, что делает живопись, скульптура или фильм; таким образом, оно не может в любом случае представить то, чего нет. Выходит, целиком от нашей грамматики зависит, что называть (логически) возможным, а что нет, – то есть, что разрешено этой грамматикой?» – Но, конечно, это произвольно! – В самом деле произвольно? – Не всякая комбинация, подобная предложению, годится для нас, не всякая техника находит применение в нашей жизни; и когда философия искушает нас счесть нечто совершенно бесполезное суждением, нередко так бывает потому, что мы недостаточно рассмотрели его применение.

521. Сравни «логически возможный» и «химически возможный». Можно, пожалуй, назвать комбинацию химически возможной, если налицо формула с правильными валентностями (например, H – O – O – O – H). Конечно, такой комбинации существовать не обязательно; но даже формуле HO₂ не может соответствовать в реальности менее, чем ни одна комбинация.

522. Если мы сравним суждение с картиной, нужно решить, сравниваем ли мы его с портретом (историческое представление) или с жанровой картиной. Оба сопоставления имеют смысл.

Когда я смотрю на жанровую картину, она «сообщает» мне что-то, даже при том, что я не верю (не предполагаю) и на мгновение, будто люди, которых я вижу на ней, действительно существуют или что там вправду есть люди. Но предположим, что я спрашиваю: «И что же она сообщает мне?»