Философские произведения

Сказанное нами давно известно: «Всякое дерево, которое не приносит добрых плодов, срубают и бросают в огонь»[1694]. И мы не обольщаемся ни в том случае, когда нас не обременяют дурные плоды, за которые нас осудят, ни в том, когда мы не приносим добрых плодов. Ведь Отец отсечет всякий побег, не приносящий плода для Сына[1695]. Также Господь осудит и того, кто, как ленивый и лукавый раб, спрячет в платке полученный талант[1696]. И не только на том вина, кто не уменьшит, но и на том, кто не увеличит. И надо, чтобы ты по думала, будто некоторыми заповедями можно пренебрегать, как более легкими. Как самые большие, так и самые малые — все они приказаны Богом. Тот, кто пренебрег какой-либо заповедью, оскорбил Того, Кто дал ее. Оттого-то блаженный Павел взывает и наставляет: «Всё делайте без ропота и сомнения, чтобы быть вам безупречными и простыми, как незапятнанные сыны Божьи среди народа лукавого и развращенного, в котором вы сияете, как светила и этом мире»[1697].

XVI. Остановимся здесь ненадолго, о дева! Посмотрим на те драгоценнейшие жемчужины, которыми надлежит украсить невесту Христову!

Подумаем о некоторых словах апостола. Он говорит: «Всё делайте!» Ибо не по своей воле нам надо избирать нечто из заповедей Божьих, но мы обязаны исполнять вообще всё. И нельзя нам пренебрегать некоторыми заповедями как ничтожными и маловажными, но во всех мы должны чтить величие Повелевающего нам. Ибо ни одна заповедь Божья не может показаться нам достойной пренебрежения, если мы без ропота и сомнения станем всегда верить, что Он — Творец.

Мы видим, что ничтожных, безвестных господ своих рабы открыто презирают и противятся обычно даже самым малым их приказам. По отношению к знатным лицам они этого не допускают; чем могущественнее господа, тем более склонны рабы им повиноваться, чем труднее исполнить им то, что велят, тем они послушнее. Исполнять же приказания царя все настолько готовы, что они стремятся к повиновению и желают, чтобы им приказывали; и они не только надеются, что их вознаградят за выполнение приказа, но считают благодеянием возможность услужить тому, кто ими повелевает.

Нам же сам Бог в неизменном величии своем, в неизреченном и непостижимом своем могуществе посылает Священные писания и всю полноту своих заповедей, а мы не сразу принимаем их с радостью и почтительностью. И мы не видим великого благодеяния в повелении столь высокой и славной власти, тем более что здесь имеется не выгода Повелевающего, но польза повинующегося.

Напротив, распустившись, пренебрежительно, с надменностью, приличной рабам, мы открыто перечим и говорим Ему в лицо: «Трудно! Жестоко! Мы не можем! Мы — люди, наша плоть немощна!»

О, слепое безумие! Нечестивое безрассудство! Мы обвиняем Бога всеведущего в двойном неведении: нам кажется, что он по знает, что он творит, а также не знает о том, что Он повелевает, кажется, будто Он забыл о слабости человеческой, Творцом которой Он сам и является; будто Он возложил на человека такие заповеди, которых человек не в состоянии исполнить. При этом — о, нечестие! — Праведному мы приписываем несправедливость, Милостивому — жестокость!

Сперва мы сетуем на то, что Он приказывает невозможное, а потом полагаем, что Он наказывает человека за то, чего тот не в силах избежать, и, по-видимому, Он ищет — а такое и предположить кощунственны — не столько нашего спасения, сколько нашего наказания. Поэтому апостол, зная, что Бог праведности и величия не может нам приказать невыполнимое, говорит нам, чтобы мы не роптали. Потому что ропщут обыкновенно или тогда, когда приказывают что-либо нечестивое, или же когда приказывающий менее достоин. Зачем мы попусту упорствуем и противопоставляем Приказывающему слабость нашей природы? Никто более нс знает меры наших сил, чем Тот, Кто дал нам эти силы. Никто не разумеет лучше, сколько мы можем, чем Тот, Кто даровал нам способность мочь. Праведный, Он не мог нам приказать делать невыполнимое, и, Милостивый, Он не может осуждать человека за то, чего тот не в силах избежать.

XVII. Дальше идут слова: «чтобы быть вам безупречными и простыми». Это сказано о всяком совершенствовании нравов. Одних этих слов может быть достаточно; даже при избрании епископа Бог повелевает, чтобы этого требовали.

Сколь благоразумна, сколь свята жизнь, в которой нет ничего достойного укоризны! Можно ли быть святее Того, Кто, обладая истинной непорочностью, никогда не лжет ни речью, ни видом своим! Апостол говорит: «как незапятнанные сыны Божьи». Нет увещевания сильнее, чем то, в котором божественное Писание зовет нас «сынами Божьими». Ибо кто не устыдится и не убоится совершить что-нибудь недостойное пред таким Отцом? Разве тот, кого называют «сыном Божьим), станет рабом порока? И апостол прибавляет: «чтобы были мы незапятнанными». Ибо раз Сам Он — источник праведности, то не подобает сынам Его быть запятнанными.