Философские произведения

С полным сознанием указанных разностей Платон говорит о положении идей в частных науках и в общем философском знании (Ое rep. 509d). Как в видимом мире нашему взору предлежат или самые вещи, или их образы, например растения и их образы в воде, так и в области умственного познания (νοвτού γένους) рассматриваются нами или идеи сами по себе, или в соединении с образами земных предметов, — с образами, которые сравнительно с этими предметами имеют больше ясности и важности (511а). Едва ли следует прибавлять, что эти образы суть чувственные важнейшие признаки, на сумме которых для нашего сознания осуществляется общность, и единство идеи. Идея при таком соединении с чувственным познанием, есть предположение, которое ученый принимает как очевидное и бесспорное, не восходя к, его основаниям. Так, например, в геометрии господствуют в виде предположений идеи чета и нечета, фигуры, треугольника и т. д., — предположения для каждого бесспорные, но имеющие цену только и соединении с тем, что входит в них из опыта, и руководящие при определении и выводе фактов. Вообще идеи, как начала науки положительной, суть гипотезы, которых основания, она не указывает. Напротив, философия рассматривает эти гипотезы не как начала, но как действительные; гипотезы., она спрашивает об их основании, она дает отчет в этих предположениях, на которые так решительно полагается опытная наука; она возвышается от них до начала не–предполагаемого, до начала всего, не пользуясь при этом ничем.; чувственным, но двигаясь только от идей, —,, ч, рез идеи к; идеям. Итак, логическое и общее понятие или,, но. Аристотелю, чувственная, идея есть твердое начало наук опытных, но для философии оно еще есть предположение, которое должно быть изъяснено из, начала, непредполагаемого из начала всех вещей. Оно, по точному определению Платона, находится на средине между, здравым смыслом и разумом (Slid); оно есть вершина первого и точка отправления для последнего. Это отношение подает повод отличать рассудок от разума (ibid.).

Две эпохи в направлении наук. Платоново учение о разуме как об истине общей и первобытной, об истине, и которой имеет часть каждая наука, господствовало по духу и по букве с замечательным однообразием в продолжение тысячелетий до Канта. Все видоизменения, какие испытывало оно, например, со стороны Аристотеля или христианского богословия, не могли тронуть его простри сущности, которая заключается в убеждении, что есть общая формальная, онтологическая истина чистого разума it что каждая отдельная наука есть наука в той мере, и какой она исполняет требования, содержащиеся в чипом разуме. Лейбниц в своем nisi intellectus и в признании вечных истин бытия еще раз доказал для поколений, низлагавших все свои надежды в деле знания на опыт, что, во всех мыслящих существах и для всех мыслящих существ есть одна общая истина, есть одна первобытная метафизика, которая инстинктивно или сознательно лежит в основании возможности всякой отдельной науки, и что она совпадает с формами, определениями или идеями чистого разума. Это было последнее, но и самое блестящее развитие платонической мысли о первоначальной истине, которою мы владеем по естественному праву, как существа разумные, а не вследствие наших случайных положений среди мира явлений. В практическом отношении общая вера в метафизическую истину разума сказалась явлением, которое повторяется непрерывно также к точение тысячелетий. Все частные науки чувствуют свое кронное родство в одной общей истине; все завоевания совершают они под одним знаменем; и это единство наук более других обстоятельств было причиною того, Что в рассматриваемую эпоху возникает и осуществляется блестящая идея университета, как учреждения, в котором разные отрасли специальных познаний соединяются на почве одного умственного образования, как бы различные созвездия, составляющие, однако же, один стройный космос разума. Не только схоластики стремятся каждую частную науку довести до связи с некоторыми метафизическими истинами, но это же самое стремление свойственно было и таким гениям науки, как Кеплер и Ньютон. Ученый юрист, ученый врач, ученый богослов — все специалисты развивали каждый свою науку на убеждений, что она исполняет те или другие требования чистого разума. Наука не должна была специализироваться так, чтобы потерять всякую память о высшей и общей истине. Рациональный элемент должен был преобладать в ней над историческим, формы дедукции над формами индукции, познания, почерпаемые из Существа вещей, над сведениями статистическими.