Философский гвоздь

– Знаете, – начала она, – когда ты устраиваешься к кому-то, чтобы продавать всякую хрень, и понимаешь, что это реальная хрень, покупатель чувствует, что ему впаривают очередную туфту. И из этого ничего хорошего не выйдет. Но когда приходит другой продавец и этот же товар воспринимает, как действительно классную вещь, покупатель опять же почувствует это. И все остаются довольны. Это я к тому, что продавцу в первую очередь должен нравиться тот товар, который он продает. Мне, например, ваши булочки понравились… Но есть три «но»: я не особо жизнерадостна, у меня нет опыта работы продавцом и я не задерживаюсь на одном месте больше, чем на полгода. Спросите, зачем мне это? Я просто хочу попробовать себя в роли продавца… Если еще, конечно, это место свободно.

Манни закончила свою речь и посмотрела Константу прямо в глаза. Тот даже немного растерялся от такого откровенного монолога и пристального взгляда Манни.

– Ммм… Еще свободно… Только пару часов назад объявление повесил, – не совсем уверенно ответил Констант.

– Ну, тогда у вас должны появиться еще кандидаты, – улыбнулась Манни и расстегнула свой рюкзачок.

Она достала оттуда блокнот с ручкой, написала на вырванном листике свой номер телефона и протянула Константу.

– Если вдруг по какой-то причине никто из моих конкурентов вам не подойдет, звоните.

Констант взял листик и, как заколдованный, начал разглядывать витиеватый почерк Манни. Казалось, что прошло лишь несколько секунд. Констант оторвал свой взгляд от записки и посмотрел на то место, где стояла девушка. Но ее уже там не было.

– Хм, – только и смог выдавить из себя ошарашенный Констант.

Визит Манни был похож на внезапно ворвавшийся вихрь через незакрытое окно. Вихрь, устроивший в комнате небольшой беспорядок и так же внезапно утихший, как и начавшийся.

По большому счету на то время Манни не нуждалась в работе. Она подрабатывала переводчиком в двух брачных агенствах и денег, которые она там получала, было вполне достаточно, чтобы безбедно жить. Но ей надоела вся эта конфетно-букетная бредятина, где каждый пытается выставить себя в лучшем свете. А копни глубже… В общем ее уже тошнило от всего этого. Не прошло и пяти месяцев. Она ушла бы оттуда и раньше, но единственное, что ее сдерживало была достойная оплата. Теперь, когда определенная сумма, для одной ей известной цели, была собрана, она окончательно решила – пора сваливать.

Констант позвонил в тот же вечер и предложил ей выходить на работу, хоть с завтрашнего дня.

– Знаете, – сказал он, – после вашего визита я даже объявление с двери снял. Если вам не понравится, я ведь всегда смогу повесить его обратно… Скорее всего, вы меня очаровали и я подумал, наверное, таким и должен быть настоящий продавец. Сколько вы у меня будете работать – это уже ваше дело. И… Откровенностью за откровенность – я ищу продавца, чтобы самому полностью заняться выпечкой. Что из этого получится – вопрос, ответ на который можно узнать только спустя какое-то время.

– Окей, – ответила Манни, – мне надо пару дней и я у вас.

– Буду ждать.

Так началась их совместная трудовая деятельность.

Манни, действительно, была неотразима в роли продавца. Она вела себя естественно, без наигранной лживой вежливости, без надоедливых предложений купить что-то еще, но тем не менее средний чек покупателя, к безмерной радости Константа, вырос с момента прихода Манни почти в полтора раза. Работы у него теперь прибавилось и он, как оголделый носился вокруг своих тестомесок и мини-печей. Вечерами он бывало валился с ног от усталости, но тем не менее Констант был счастлив, что его дела пошли вверх.

Манни была на высоте. Покупателям очень нравилась новая продавщица Константа и они всегда перекидывались с ней словечком-другим. Манни отвечала кому вежливо, кому шутливо, кому, затрагивая какие-то философские темы. Казалось, что она видит людей насквозь и знает, что им надо еще, кроме буханки хлеба или пары сдобных булочек.

Прошло два с половиной месяца. Манни основательно вжилась в роль продавца, в роль великолепного продавца. И что же дальше? Она знала, что развиваться здесь уже некуда и все тонкости роли она освоила на отлично.

– Дальше все пойдет по накатанной, – однажды вечером после закрытия магазина сказала Манни Константу, – обыкновенная монотонность, которая со временем выбьет меня из колеи.

Констант молчал. Он знал, что рано или поздно Манни скажет ему это… и в один из дней уйдет. Конечно же, он всей душой хотел, чтобы этот день никогда не наступил, но…

– Мне нравится у вас и вы хорошо платите, но я так устроена и ничего не могу с собой поделать, – продолжила Манни.

– И куда вы потом, – спросил Констант.

– Пока не знаю, даже не думала об этом, – ответила совершенно спокойно Манни, для которой неопределенность была образом жизни.