Философский словарь

Надо ли напоминать, что никто не бывает мудрым «с головы до пят»? Свобода – не столько способность, сколько процесс. Мы не рождаемся свободными, мы становимся такими, и этому становлению нет конца. Свободы воли не существует, но именно поэтому освобождение необходимо, и в первую очередь – освобождение от себя. Не бывает абсолютной свободы, значит, освобождение возможно и необходимо.

Свобода Воли (Libre Arbitre)

Свобода желания, абсолютная и ничем не детерминированная; «способность определять себя, не будучи определяемым ничем» (Марсель Конш, «Алеаторика», V, 7). Это довольно мистическая способность, принадлежащая строго сфере метафизики. Если бы могли ее объяснить (причинами) или познать (с помощью науки), то она перестала бы быть свободной. Верить в нее можно, только отказавшись от попыток ее понять, или понимать ее как иллюзию, прекратив в нее верить. В этом вопросе необходимо сделать выбор между Декартом и Спинозой, между Аленом и Фрейдом, между экзистенциализмом, в частности в изложении Сартра, и тем, что я за неимением лучшего называю инсистанциализмом, одним словом, между свободой воли и освобождением.

Не следует путать свободу воли с неопределенностью. Электрон, даже если он ничем не детерминирован, не обладает свободой воли (которая предполагает желание), так же как мозг, зависящий от индетерминированных частиц, не становится благодаря этому свободным (поскольку он зависит не только от себя, но и от чего-то еще). Свобода воли не является также спонтанностью желания, которая, как указывают Лукреций и стоики, предстает скорее как определенная способность к самоопределению. Но она берет понемножку от того и другого, выступая как индетерминированная спонтанность, обладающая – и в этом ее главная тайна – способностью выбирать себя или творить себя самое, что предполагает (поскольку выбирать можно только будущее), что она необъяснимым образом предшествует сама себе (миф об Эре у Платона; сверхчувственное у Канта; первоначальный проект или существование, предшествующее сущности у Сартра). Мой выбор в том или ином случае объясняется не тем, что я есть; напротив, этот первоначальный выбор объясняет, чем я являюсь. Изначально я не есть ничто, но мое ничто имеет свободу выбирать, кем мне быть. «Каждая личность, – пишет Сартр в “Бытии и ничто”, – есть абсолютный выбор себя». Свобода воли и есть этот выбор, вернее (поскольку, чтобы выбирать, надо сначала быть), невозможность этого выбора.

Свобода Мысли (Libert'e De Penser)

Не особый вид свободы, а отдельный случай ее проявления, право думать что хочешь, не встречая принуждения ни от кого и ни от чего, кроме себя и собственного разума. Свобода мысли это и есть сама мысль постольку, поскольку она свободна от предрассудков, догм, идеологий и пристрастий. Никогда не бывает чем-то раз навсегда данным и постоянно требует завоевания. Ее суть вслед за Горацием и Монтенем, но до Канта выразил Вольтер: «Наберитесь смелости думать самостоятельно».

Свобода Предпочтений (Безразличие) (Indiff'erence, Liberte D’)

Добровольность в смысле свободы от следования какимлибо наклонностям или предпочтениям; это добровольность выбора буриданова осла, если бы он наконец сделал свой выбор. Декарт считал свободу предпочтений «самой низкой степенью свободы, свидетельствующей скорее о недостатке знания, чем о совершенстве воли; если бы я всегда ясно сознавал, в чем истина и благо, мне было бы нетрудно решить, какое суждение вынести и какой выбор сделать, значит, я всегда оставался бы полностью свободным и никогда – равнодушным» («Размышления», IV; см. также «Письмо к отцу Меслану» от 9 февраля 1645 г.). И наоборот: разве для того, кто ко всему безразличен, имеет какое-то значение, свободен он или нет? И что ему делать со своей свободой?

Связка (Copule)

В классической логике слово (как правило, глагол «быть»), связывающее субъект с предикатом.

Святой (Saint)

Это слово употребляется в двух значениях, религиозном и нравственном. Богословие называет святым человека, который благодаря вере, надежде или милосердию достигает единения с Богом (единственным, кто абсолютно свят). Святой любит Бога превыше всего на свете и больше себя самого. Силой этой любви он обретает спасение и вечное блаженство в Царствии Небесном. Разумеется, все его поступки высоконравственны, но руководствуется он не столько чувством долга, сколько любовью и верой.