Философский словарь

Право на различие, как мы провозглашаем сегодня, является неотъемлемой частью прогресса, достигнутого за последние десятилетия. Разумеется, оно имеет свои границы (тот факт, что педофил, насильник или убийца отличается от других людей, не дает ему никакого права на преступление). Очевидно, что это право не может являться самодостаточным, но таковым не является никакое право.

«Больше всего в гомосексуалистах меня смущает следующее, – однажды заявила мне одна моя хорошая знакомая. – Они громогласно отстаивают право на различие, но при этом как-то упускают из виду основополагающее различие между людьми – различие полов. Я не осуждаю гомосексуалистов с точки зрения морали, просто мне кажется, что они выбирают самый легкий путь». Пожалуй, это слишком громко сказано – все-таки в современном обществе гомосексуальность остается достаточно рискованным социальным выбором. Однако эта мысль служит хорошим напоминанием того, что и гетеросексуальные отношения – вещь далеко не простая.

Мне и моим ровесникам повезло: мало найдется в истории эпох, отмеченных такой свободой и терпимостью в вопросах секса, как наша. С одной стороны, это, бесспорно, хорошо; с другой – заставляет нас почувствовать особую ответственность. Гомосексуализм – не преступление? Большинство современников давно признали очевидность этого утверждения. Гомосексуализм не является преступлением, потому что никому не причиняет вреда, – если, разумеется, речь идет об отношениях взрослых людей, действующих по взаимному согласию. Но мы не можем сказать того же об угнетении детей и женщин, о насилии, сводничестве, эгоизме, презрении, безответственности, закабалении и т. д. Сексуальная ориентация не имеет отношения к морали, но и не освобождает от необходимости следовать морали.

Солидарность (Solidarit'e)

Злоупотребление этим словом, слишком широко используемым на протяжении многих лет, привело к тому, что его строгий смысл почти утрачен. Чаще всего под солидарностью понимают некую стыдливую (например, когда жертвуют средства в пользу одной из гуманитарных организаций), а иногда и вынужденную (солидарный налог на состояние) разновидность щедрости. Но почему мы должны стыдиться собственной щедрости, тем более что проявляем ее слишком редко? И каким образом принуждение может обернуться солидарностью?

Употребляя слово «солидарность» к месту и не к месту, наши политики и прекраснодушные мыслители совершенно выхолащивают его смысл. Наряду с терпимостью, она становится «политкорректной» добродетелью. Это не значит, что солидарность – это плохо. Это значит лишь, что пользоваться данным словом становится все труднее. Из понятия она превращается в лозунг. Из идеи – в идеал. Из инструмента – в заклинание. Складывается впечатление, что солидарность понемногу переходит в собственность митингов и газет. И это неправильно. Даже политкорректная путаница в словах политически опасна.

Лучше вернуться к точному значению слова, тому, которое связано с его этимологией. «Солидарный» происходит от латинского solidus, что значит «твердый». Части твердого тела солидарны в том смысле, что ни на одну из них нельзя воздействовать, одновременно не воздействуя и на все остальные. Возьмем, например, бильярдный шар. Удар по одной какой-нибудь точке приводит в движение весь шар целиком. Другой пример – мотор. Две его детали жестко соединены (солидарны), если, приводя в движение одну, мы заставляем двигаться и вторую. Значит, солидарность не чувство и тем более не добродетель, а внутренняя связанность, взаимозависимость, причем объективная и лишенная какого бы то ни было нормативного оттенка. Овальный бильярдный шар, несомненно, менее удобен в игре, но это не мешает ему оставаться твердым телом.

В римском праве есть выражение in solido, означающее «полностью, в полном составе». Должники солидарны, если каждый из них несет ответственность за возврат всей заимствованной суммы (если остальные окажутся неплатежеспособными). Само собой разумеется, такая солидарность представляет собой гарантию для кредитора и риск для каждого из заемщиков. То же самое происходит с супружеской парой, владеющей совместным имуществом: каждый из супругов может разориться, если второй наделает долгов. И тот факт, что он ничего не знал об этих долгах или даже высказывался против займов, ничего не меняет. Следовательно, супругов объединяет финансовая солидарность – они оба несут ответственность за все, что может случиться с каждым из них, за все, что совершит каждый из них.