Что же касается употребляемого в нормативных правовых актах словосочетания «контроль и надзор», то его можно рассматривать как устоявшееся выражение. Например, как отмечалось, налоговый орган, осуществляет контроль и надзор за соблюдением законодательства о налогах и сборах. Но тогда возникает резонный вопрос: когда ФНС реализует функции по контролю, а когда – по надзору? Законодательство о налогах и сборах лишь упоминает о «федеральном органе исполнительной власти, уполномоченном по контролю и надзору в области налогов и сборов», однако налоговый надзор не регулирует. Сравнение налогового контроля и банковского надзора также рождает ряд сложноразрешимых вопросов. Так, указанные виды финансового контроля фактически строятся по одной схеме: в рамках налогового контроля и банковского надзора применяются дистанционные и контактные методы контроля, можно выделить предварительный, текущий и последующий налоговый контроль и банковский надзор, в их рамках внедряются инструменты оценки существующих рисков и т. д. Когда же ФНС осуществляет налоговый надзор, а Банк России – банковский контроль?
В любом случае до тех пор, пока законодатель не даст четкий ответ на вопрос о соотношении данных терминов, не закрепит легальные определения соответствующих понятий, любая их трактовка может рассматриваться лишь как попытка поиска глубокого смысла (которого, возможно, нет), вложенного законодателем в тексты зачастую противоречивых нормативных правовых актов. Полагаем, что проблема разграничения контроля и надзора в ближайшем будущем продолжит оставаться еще одним пунктом в перечне неразрешенных вопросов, по которым законодатель сохраняет квалифицированное молчание (наравне, например, с вопросом о правовом статусе Центрального банка Российской Федерации).
Вместе с тем, исходя из всего вышеперечисленного, в дальнейшем в рамках настоящей работы
Возвращаясь к непосредственному объекту настоящего исследования, заметим, что в науке финансового права предлагаются различные подходы к определению финансового контроля в сфере денежного обращения. Например, Е. Е. Фролова предлагает понимать «под государственным финансовым контролем в сфере денежного обращения… комплекс форм и методов организации и управления денежным оборотом в рамках национальной экономики в целях обеспечения устойчивости национальной валюты, стабильного и сбалансированного осуществления всех платежей и расчетов, предотвращения нецелевого использования публичных и частных денежных фондов, соблюдения требований государственной финансовой дисциплины и противодействия легализации доходов, полученных преступным путем»[71]
. Между тем представляется, что данное определение является чрезвычайно широким. «Организация и управление денежным оборотом в рамках национальной экономики» осуществляется посредством целого комплекса мер правового и экономического характера. В качестве примера можно привести систему мер валютных ограничений – они служат указанной цели, однако не предполагают проверку законности деятельности резидентов и нерезидентов – она осуществляется в рамках валютного контроля. Таким образом, можно говорить, что организация и управление денежным оборотом является одной из целей контроля в сфере денежного обращения, но не его содержанием.