Читаем Финиас Финн, Ирландский член парламента полностью

Послѣ этого опа взяла утреннюю газету съ особеннымъ интересомъ. Финіасъ Финнъ былъ ея политическимъ пріемышемъ — или по-крайней-мѣрѣ ея политическимъ крестникомъ. Она надавала за него обѣщаній разнымъ лицамъ, занимающимъ высокое политичеткое положеніе — своему отцу, Монку, герцогу Сен-Бёнгей и даже самому Мильдмэю. Она намѣревалась, чтобы Финіасъ Финнъ съ самаго начала имѣлъ успѣхъ въ политикѣ и послѣ замужетва, кажется, болѣе старалась объ этомъ чѣмъ прежде. Можетъ быть, она чувствовала, что. обидѣвъ его въ одномъ отношеніи, она вознаградитъ его въ другомъ. Она такъ желала его успѣха — одно время даже не скрывая этого чувства — что мужъ ея безсознательно началъ чувствовать неудовольствіе на ея желаніе. Мы знаемъ, какъ быстро женщины понимаютъ чувства тѣхъ, съ кѣмъ онѣ живутъ, и даже теперь при этомъ случаѣ лэди Лора примѣтила, что мужу ея непріятно ея безпокойство за ея друга. Она видѣла это, когда перевертывала газету, отыскивая въ ней его рѣчь. Она была передана въ шести строчкахъ и въ концѣ ея было замѣчаніе, выраженное въ видѣ совѣта, что молодой ораторъ долженъ говорить медленно, если желаетъ имѣть успѣхъ и въ палатѣ и въ странѣ.

— Кажется, его много одобряли криками? сказала лэди Лора.

— Это дѣлаютъ со всѣми членами, которые говорятъ первую рѣчь, отвѣчалъ Кеннеди.

— Я не сомнѣваюсь, что онъ будетъ говорить хорошо, сказала лэди Лора.

— Весьма вѣроятно, сказалъ Кеннеди.

Тутъ онъ взялъ газету и не спускалъ съ нея глазъ, пока жена оставалась съ нимъ.

Позднѣе въ этотъ день лэди Лора видѣлась съ отцомъ и миссъ Эффингамъ была съ нею. Лордъ Брентфордъ сказалъ что-то о вчерашнихъ преніяхъ и лэди Лора тотчасъ начала разспрашивать его о Финіасѣ.

— Чѣмъ меньше говорить объ этомъ, тѣмъ лучше, отвѣчалъ графъ.

— Неужели такъ было плохо? спросила лэди Лора.

— Сначало шло не плохо — хотя никто не могъ бы сказать, чтобы это было очень хорошо. Но онъ запутался на счетъ полиціи и судей, и только одно доброе чувство, всегда показываемое къ новому члену, спасло его отъ шиканья.

Лэди Лора не могла болѣе говорить ни слова о Финіасѣ съ своимъ отцомъ, но какъ женщина она рѣшила, что она его не броситъ.

Сколько первыхъ неудачъ были предшественницами послѣдующихъ успѣховъ!

— Мильдмэй лишится своего билля, сказалъ графъ: — въ этомъ не можетъ быть ни малѣйшаго сомнѣнія. Говорятъ, что не менѣе двадцати-семи человѣкъ съ нашей стороны палаты будутъ съ Тёрнбёллемъ противъ него или вовсе откажутся подавать голосъ.

— Каждый изъ нихъ долженъ бы лишаться своего мѣста, сказала лэди Лора.

— Но что мы можемъ дѣлать? Какъ поддерживать правительство королевы? Я не думаю, чтобы мистеръ Тёрнбёлль могъ составить министерство.

— А мистеръ Финнъ лишится своего мѣста? спросила Вайолетъ Эффингамъ.

— Весьма вѣроятно, сказалъ графъ. — Онъ получилъ его случайно.

— Мы должны найти ему мѣсто гдѣ-нибудь въ Англіи, сказала Вайолетъ.

— Это будетъ трудно, сказалъ графъ, и вышелъ изъ комнаты.

Обѣ женщины оставались вдвоемъ съ четверть часа прежде чѣмъ заговорили. Потомъ лэди Лора сказала что-то о своемъ братѣ.

— Если будетъ перемѣна, я надѣюсь, что Освальдъ будетъ депутатомъ отъ Луфтона.

Луфтонъ было мѣстечко около Сольсби, въ которомъ относительно политическихъ интересовъ лордъ Брентфордъ имѣлъ значительное вліяніе. На это Вайолетъ не сказала ничего.

— Пора, продолжала лэди Лора: — чтобы старикъ Стэндишъ уступилъ. Онъ занималъ это мѣсто двадцать-пять лѣтъ и ничего не дѣлалъ, и теперь даже рѣдко ѣздитъ въ парламентъ.

— Это кажется вашъ родной дядя?

— Нѣтъ, онъ кузенъ папа; но гораздо старше — кажется, ему около восьмидесяти.

— Не годилось ли бы это мѣсто для мистера Финна? сказала Вайолетъ.

Тутъ лэди Лора сдѣлалась очень серьезна.

Освальдъ, разумѣется, имѣетъ на это болѣе права, чѣмъ кто-нибудь другой.

— Но развѣ лордъ Чильтернъ пойдетъ въ парламентъ? Я никогда отъ него не слыхали этого желанія.

— Еслибъ мы могли заставить папа просить его, мнѣ кажется, онъ передумалъ бы, сказала лэди Лора.

Потомъ опять наступило молчаніе на нѣсколько минутъ, послѣ котораго Вайолетъ вернулась къ первому предмету разговора.

— Какъ будетъ жаль, если мистера Финна выгонятъ такимъ образомъ! Вы не находите этого?

— Мнѣ будетъ очень жаль.

— И мнѣ также — и тѣмъ болѣе, что лордъ Брентфордъ сказалъ, что онъ не хорошо говорилъ вчера. Я не нахожу, чтобы способность говорить хорошо была непремѣнной принадлежностью джентльмэна. Мистеръ Тёрнбёль говоритъ хорошо, а увѣряютъ, что онъ ужасный человѣкъ; мистеръ Бонтинъ можетъ говорить цѣлый часъ сряду. Я не думаю, чтобы это показывало даровитость въ человѣкѣ. Но я думаю, что мистеръ Финнъ будетъ говорить хорошо, если постарается, и нахожу, что очень стыдно будетъ тѣмъ, кто выгонитъ его.

— Мнѣ кажется, это много будетъ зависѣть отъ лорда Туллы.

— Я ничего не знаю о лордѣ Туллѣ, сказала Вайолетъ: — но совершенно увѣрена, что онъ можетъ быть депутатомъ отъ Луфтона, если мы устроимъ это какъ слѣдуетъ. Разумѣется, лордъ Чильтернъ получитъ это мѣсто, если хочетъ, но я не думаю, чтобы онъ сталъ мѣшать мистеру Финну.

Перейти на страницу:

Похожие книги