Финиас Финн, Ирландский член парламента

Всѣ министры остались на мѣстахъ, но сдѣлали это какъ будто для дальнѣйшаго испытанія. Мильдмэй сдѣлалъ такъ, какъ сказалъ своимъ сослуживцамъ въ совѣщаніи. Прежде чѣмъ кончились всѣ эти объясненія и поѣздки, апрѣль прошелъ и наступали праздники Троицы и Духова дня. Но мало было сдѣлано въ эту сессію, и какъ Мильдмэй не разъ говорилъ въ палатѣ, страна пострадаетъ, если королева распуститъ парламентъ въ этотъ періодъ года. Старые министры будутъ продолжать заниматься дѣлами страны, такъ какъ лордъ де-Террье съ своими послѣдователями отказался взять дѣла въ свои руки, и по окончаніи сессіи, которая будетъ какъ можно короче, состоятся новые выборы. Это была программа Мильдмэя и никто не смѣлъ громко жаловаться на нее.

Тёрнбёлль однако сказалъ нѣсколько словъ въ предостереженіе Мильдмэйю, что онъ потерялъ свой билль, хорошій въ другихъ отношеніяхъ, оттого что отказался включить баллотировку. Пусть онъ обѣщаетъ быть благоразумнымъ впередъ и повиноваться выраженнымъ желаніямъ страны, и все пойдетъ для него хорошо. Въ отвѣтъ на это Мильдмэй объявилъ, что страна не изъявляла подобнаго желанія, но если при новыхъ выборахъ покажутъ, что баллотировка дѣйствительно желается, то онъ тотчасъ передастъ исполненіе этого желанія въ болѣе способныя и молодыя руки. Тёрнбёлль остался совершенно доволенъ отвѣтомъ министра и сказалъ, что наступающіе выборы покажутъ, кто былъ правъ, онъ или Мильдмэй.

Многіе, и между ними его сослуживцы, думали, что Мильдмэй поступилъ неосторожно.

— Никто не долженъ давать обѣщанія ни въ чемъ, сказалъ сэр-Генри Кольдфутъ герцогу.

Герцогъ, который быль очень вѣренъ Мильдмэю, не отвѣчалъ на это, но даже онъ думалъ, что его старый другъ слишкомъ опрометчиво далъ обѣщаніе. По обѣщаніе было дано и нѣкоторые уже начали пользоваться этимъ. «Въ Знамени» появлялась статья за статьей, убѣждавшая членовъ парламента воспользоваться словами перваго министра и показать прямо при избирательствѣ, что баллотировка желается.

— Вамъ лучше перейти къ намъ, мистеръ Финнъ, право лучше, говорилъ Слайдъ. — Теперь пора показать, что вы другъ народа. Вы сдѣлаете это рано или поздно. Перейдите къ намъ и мы будемъ вашимъ органомъ.

Но въ это время Финіасу уже не такъ нравился Квинтусъ Слайдъ, потому что онъ находился въ болѣе тѣсныхъ сношеніяхъ съ людьми, которые въ своемъ образѣ жизни и въ способахъ выраженія совсѣмъ не походили на Квинтуса Слайда. Совѣтъ этомъ былъ поданъ ему въ концѣ мая, а въ то время лордъ Чильтернъ жилъ у него на квартирѣ въ Марльбороской улицѣ. Миссъ Пунцфутъ на время оставила свою квартиру въ нервомъ этажѣ и лордъ съ переломанными костями удостоилъ занять ее.

— Не знаю, пріятно ли мнѣ имѣть лорда, сказалъ Бёнсъ женѣ.

— Скоро кончится тѣмъ, что ты ее будешь любить никакихъ приличныхъ жильцовъ, сказала мистриссъ Бёнсъ: — но я и спрашивать-то тебя не стану. Ты столько потратилъ денегъ на твое грязное дѣло съ судомъ, что кому-нибудь слѣдуетъ заработать кое-что дома.

Много было разсужденій о томъ, чтобы привезти лорда Чильтерна въ Лондонъ, и во всѣхъ этихъ разсужденіяхъ участвовалъ Финіасъ. Лордъ Брентфордъ думалъ, что его сыну лучше остаться въ Уиллингфордѣ, и хотя онъ сказалъ, что комнаты въ его домѣ въ распоряженіи сына, если онъ вздумаетъ пріѣхать въ Лондонъ, все-таки онъ говорилъ это такимъ образомъ, что Финіасъ, ѣздившій въ Уиллингфордъ, не могъ сказать своему другу, что его примутъ охотно на Портсмэнскомъ сквэрѣ.

— Мнѣ кажется, я совсѣмъ перестану тамъ бывать, сказалъ лордъ Чильтернъ. — Отецъ мой надоѣдаетъ мнѣ всѣмъ, что онъ дѣлаетъ и говоритъ, а я надоѣдаю ему тѣмъ, что не говорю и не дѣлаю ничего.

Потомъ онъ получилъ приглашеніе отъ лэди Лоры и Кеннеди, не пріѣдетъ ли онъ на Гросвенорскую площадь. Лэди Лора очень его уговаривала, хотя Кеннеди далъ только холодное согласіе. Но лордъ Чильтернъ не хотѣлъ объ этомъ слышать.

Для того, чтобы я пріѣхалъ въ домъ отца моего, есть нѣкоторыя причины, сказалъ онъ: — хотя мы съ нимъ не лучшіе друзья на свѣтѣ, но нѣтъ никакихъ причинъ, чтобы я переѣхалъ въ домъ человѣка, котораго я такъ ненавижу, какъ Роберта Кеннеди.

Дѣло было рѣшено вышесказаннымъ образомъ. Квартира миссъ Пунцфутъ была приготовлена для него въ домѣ Бёнса и Финіасъ съѣздилъ въ Уиллингфордъ и привезъ его.

— Я продалъ Сорви-Голова, сказалъ лордъ Чильтернъ: — одному молодому человѣку, шея котораго непремѣнно сдѣлается жертвою, если онъ вздумаетъ ѣздить на немъ. Я подарилъ бы его вамъ, Финіасъ, только вы не знали бы, что съ нимъ дѣлать.

Когда лордъ Чильтернъ пріѣхалъ въ Лондонъ, онъ носилъ еще перевязки, хотя, какъ выражался докторъ, костя его опять могли быть переломаны и поправлены, а перевязки его разумѣется были достаточнымъ извиненіемъ, что онъ не былъ ни у отца, ни у зятя. Но лэди Лора часто къ нему ѣздила и такихъ образомъ познакомилась съ домомъ нашего героя и мистриссъ Бёнсъ. Вайолетъ поручала сказать разныя разности человѣку въ перевязкахъ, а однажды лэди Лора старалась увѣрить Вайолетъ, что было бы хорошо, или по-крайней-мѣрѣ не было бы ничего дурного, еслибы онѣ вмѣстѣ поѣхали къ лорду Чильторну.