Финишер

— Я бы хотела поехать в квартиру моей сестры, пожалуйста.

Она увидела глаза Виктора в зеркале заднего вида, но он придержал язык и поехал в ночь.

Зефир смотрела в окно, прислонившись головой к стеклу, пытаясь просеять мысли и понять, что она чувствует, переполнявшие ее эмоции сбивали с толку. Какая-то ее часть все еще хотела вернуться и сражаться за них, та часть, которая была очарована им в десять лет, влюбилась в него в восемнадцать и нашла его снова сейчас. Эта часть хотела прыгнуть в его объятия, как в ту первую ночь во время боя, и эта часть хотела, чтобы она осталась в надежде, что она сможет заставить его полюбить ее тоже.

Но другая часть, более темная, насмехалась над любовью девушки и насмехалась над надеждой. Она говорила ей, что она дура, что думает, что это возможно, что она идиотка, что пытается, и что за последние месяцы она сделала только то, что подставила себя под новые страдания. Хотя он не мог намеренно причинить ей боль, он владел силой сломать ее. Она помнила то чувство, когда он оставил ее одну в Тенебре, когда сказал брату, что это не «настоящий брак», когда забрал ее к себе домой и оставил совершенно одну в новом месте.

Один шаг вперед, десять шагов назад. И она просто… закончила.

Машина остановилась перед ее старым домом, и она вышла из нее, тащась к двери. Она ввела код и повернулась к Виктору, который проводил ее до места.

— Я останусь у сестры, — сказала она ему, все еще сжимая его куртку. — Завтра у меня нет работы, так что тебе не обязательно быть здесь. Я постираю твою куртку и верну ее.

Виктор бросил на нее обеспокоенный взгляд.

— Пришли мне сообщение, если я тебе понадоблюсь.

Она слабо улыбнулась ему и вошла в дом, закрыв за собой дверь. По памяти она оказалась перед своей старой квартирой и позвонила в звонок. Это был поздний вечер выходного дня, и обычно Зен не спала в такие дни, просматривая какой-нибудь криминальный сериал.

Распахнув дверь, она увидела удивленную сестру, которая, взглянув на нее, втянула ее внутрь.

— Ох, Зи.

Зефир разрыдалась.

Глава 21

Зефир

10 лет назад

Парковка старой школы, где они встретились, была бы жуткой, если бы не переулок влюбленных за углом, где все подростки тайком встречались.

Зефир ждала возле ограды, в тени за зданием, слыша звуки школьной вечеринки где-то в зале. Это была не ее школа, не ее район, ее дом находился в двух милях от этого места. Но это было самое близкое укромное местечко для них, подальше от ее мира и от его. Он никогда не хотел, чтобы она приближалась к его району, а она не могла пригласить его в свой, чтобы родители не узнали, а мама никогда не согласится на это.

Зефир посмотрела на часы на запястье, которые он подарил ей на восемнадцатилетие несколько месяцев назад, и вспомнила, что еще он подарил ей той ночью. Он толкнул ее к тому самому забору, на который она опиралась, и попробовал ее на вкус. Она хотела большего. Она хотела его.

Шум справа заставил ее перевести взгляд вверх, улыбка расплылась по щекам, когда она увидела его, бегущего к ней, в черной футболке и джинсах, его темные волосы были влажными после душа. Он вошел прямо в ее личное пространство и взял ее лицо в свои большие руки, накрыл ее губы своими, как следует целуя.

— Я хочу съесть твою улыбку, солнышко, — сказал он ей в губы. — Проглотить ее целиком и осветить ею мои внутренности.

Она улыбнулась шире, позволяя ему целовать ее столько, сколько он хотел, и провела пальцами по его влажным прядям. Встреча с ним была судьбоносной. Хотя она следила за ним все эти годы благодаря одной из подруг, которая жила в его районе, она никогда не разговаривала с ним до двух месяцев назад. Ее подруга взяла ее посмотреть на его бой, но бросила ради своего парня. Зефир, одинокая и напуганная, возвращалась домой, когда он увидел ее. Он проводил ее до дома, так как у него не было машины, и на протяжении пяти миль они общались. Она призналась, что видела его несколько лет назад, познакомилась с его матерью и все эти годы следила за ним на расстоянии. И он захотел увидеться с ней вновь, проводив ее до дома.

И с тех пор его отношения стали только глубже и интенсивнее. Она знала, что они будут вместе всегда, их любовь предопределена судьбой, как у ее родителей, бабушки и дедушки. Она всегда была связана с ним, потому что они были созданы друг для друга.

Он вдруг поморщился, прижавшись к ее губам, и она отстранилась, смотря на причину. На губах у него был небольшой синяк.

— Ты только что после боя? — она слегка коснулась синяка.

Его интенсивные янтарные глаза, почти светлые, как жидкое золото, наблюдали за ней. Она знала, что ему нравится, когда она суетится вокруг него, даже если она не любит бои.

— Ты бы видела другого парня, — мрачно усмехнулся он.

Хотя он был всего на несколько лет старше ее, жизненный опыт закалил его, сделал более зрелым, чем его возраст. Он старался, чтобы это не отразилось на их ограниченном времени, проведенном вместе. Он прижал ее к ограде, осыпая поцелуями ее шею, где она сжимала плечо.