Финист. Старая сказка на новый лад (СИ)

  - Потому что мы не можем пренебрегать знаниями предков. Мой отец родился Волхвом. И до него все были Волхвами. Но я – нет. И я имею знания и практику моих предков, я могу быть Волхвом. Но я не Волхв. Я - боевой маг, как ты выразилась. И свою весь я постигаю сам. Это огромный труд и опыт. Я тот, кто я есть. Если бы я родился в семье Хранителей Силы, то был бы только хранителем своей веси. Но наследие предков тоже дает о себе знать. Поэтому я теперь хранитель двух весей. И я передам своим сыновьям обе веси в наследство.

  - Понятно. А ты считаешь себя сильным магом? Не считаешь ли ты, что ты уступаешь тем магам, которые наследуют свою весь?

  - Возможно.

  - То есть, ты признаешь, что уступаешь им?

  - Я допускаю это.

  - А есть разница?

  - Думаю да.

  - И в чем же ты можешь не уступать?

  - Не всегда полезно наследие.

  - В смысле?

  - Когда наследуешь, то принимаешь как должное многие моменты. И изменить что-то в этом наследии ты уже не можешь.

  Хорошо, что пляски – природная составляющая любого человека. Мы учимся этому с детства, поэтому не приходится сейчас общаться, отвлекаясь на движения. Двигаюсь по отученным движениям, не задумываясь.

  - Это как? Хочешь сказать, что наследие не увеличивается опытом потомков?

  - Увеличивается. Но….! Я просто говорю не об этом.

  - А о чем?

  - Ну, например, ты знаешь, что летать не можешь. Ты это знаешь, тебе с детства об этом говорят, что это истина такая, что ты не можешь летать. И ты не можешь этого сделать.

  - А разве можешь?

  - Да.

  - Это как?

  - Нужно в это очень сильно поверить. Но при этом приходится ломать те знания, которые ты имеешь. А это очень сложно.

  - И что ты хочешь этим сказать?

  - Что если ты не знаешь, что летать не можешь, то ты это можешь. Стоит только поверить в это. А это сделать гораздо проще, если тебе с раннего детства не вдалбливали в голову, что ты этого делать не можешь.

  - Понятно. Ты хочешь сказать, что сильнее, чем боевые маги.

  - Я этого просто не знаю. И знать не хочу. Я просто тот, кто есть, и кто своим познанием, своим опытом добывает себе способности и свои истины.

  - В общем, ты - редкость.

    Я улыбнулся. Все же принцесса милая девушка. И кроме симпатии она во мне не вызывает никаких чувств. А жаль.

  - Позволь откланяться, Богдана.

  - Значит, не судьба.

  - Да, прости, но ты - не моя суженая. Но мне приятно с тобой общаться.

  - Будем друзьями?

  - Конечно, - я поклонился и поцеловал её руку.

  Я вновь встретился взглядом с Инарой. Она уже была рядом. И ускользнуть уже не выйдет.

  - Какие люди! Соколик! – сколько фальши в этих словах.

  - День добрый! – наигранно я улыбнулся.

  - Позволь пригласить тебя сплясать.

  - Прости, но я не разрешаю звать меня на «Ты».

  - Все до сих пор считаешь меня чужой?

  - Да.

    Смысл в том, что «ТЫ – это свет, а ВЫ - тьма», к чужим мы обращаемся на ВЫ, а к своим на ТЫ. И дело не в социальном статусе. Все статусы независимы и важны. Все веси очень ценны. Мы это понимаем, поэтому и никаких различий между людьми мы не делаем. Даже Богов зовём на ТЫ. Вот только к чужим обращаемся на ВЫ.

  - Ну так пойдем в пляс?

  - Пожалуй, – я повел её на свободное место.

  - Ну что, Сокол, Вы не передумали насчет моего предложения?

  - Нет. А должен? – Инара намекала на давишний разговор об обучении меня подчинению Темной Силы. Но Тьму нельзя подчинить. Она манит своей привлекательностью и могуществом, но как только ты ступил на эту стезю, так она проглатывает тебя целиком и сжигает твою душу, твой дух. Обычно ничего не остается. И повторное воплощение больше невозможно. Но как я ни пытался переубедить Инару в этом, она глуха к моим словам.

  - Ну, как скажете. Тогда позвольте предложить вам соглашение.

  - Очередную, - я закатил глаза.

  - Я знаю, что вам теперь восемнадцать.

  - Ага. Только Вы забыли, что старше меня?

  - А это воспрещается?

  - Ну, не поощряется. Женщина должна быть мудрой, но если будет старше – разница будет слишком очевидной, ведь девицы взрослеют раньше отроков.

  - Хотите сказать, что вам не нравится превосходство женщины.

  - Да, не нравится. Не хочется держаться за жёнину понёву*.

  - С вами очень интересно. Особенно добиваться Вас. К тому же всегда можно пренебречь устарелыми устоями.

  - Да, возможно, но в данном случае я ценю наследие предков.

  - Я всё же добьюсь Вас.

  - Вам это не удастся никогда.

  - Никогда не говорите «никогда», - насмешливо улыбнулась моя спутница по пляскам. - Ну так что насчёт договора?

  - И в чём же он состоит?

    У неё во взгляде промелькнуло торжествующее выражение. Эти карие, почти черные, чуждые мне глаза. Я б сказал, что как я их ненавижу. Но на самом деле во мне нет этого чувства. Ненависть низменное чувство. Оно должно быть чуждо всем народам. Тогда не будет войн и разрушений. Я испытываю просто неприятие. Мне не хочется с ней встречаться, слышать её, поскольку после общения с ней возникает неприятный осадок в душе.

  - О, вижу, что заинтриговала вас.

  Она сделала очередную паузу. Вызывая во мне любопытство.

  - Я предлагаю очередной отвар.

  - Точнее очередное любовное зелье, - поправил её.

  - Ну, называйте как хотите.

  - И?

  - Ну, если оно не подействует, я так и быть, оставлю свои попытки на семь лет.