Финли Донован избавляется от проблем

Инструктор обратилась к группе: «Вы готовы поднять темп, дамы?» Раздались одобрительные возгласы, темп ускорился. Я старалась не отставать и подниматься синхронно со всеми, педаль ускользнула из-под ноги, и мой зад шлепнулся на сиденье. Стремя больно впилось мне в пятку, прежде чем мне удалось снова поймать педаль. Я была уверена, что мне мало платят за то, что я здесь.

– Понимаете… в этом-то и проблема, – задыхалась я. – Я не та, за кого вы меня принимаете. Я не квалифицирована для выполнения той работы, для которой вы меня наняли.

– Это не то, что сказала Патрисия. Она сказала, что ты компетентна. И делаешь работу чисто.

– Она ошиблась.

– Я так не думаю. Патрисия знает род деятельности моего мужа. Она бы не рекомендовала тебя, если бы не была уверена, что ты подходишь для этой работы.

– Но это была не я! – Я отпустила руль, стукнув одной рукой по груди. Этот жест стоил мне равновесия, и я снова поскользнулась. Я вставила ногу обратно в стремя. – Это не я… – Я огляделась вокруг, понизив голос настолько, насколько это было возможно из-за настойчивых ударов баса. – Не я закончила эту работу. – Пот стекал по моей шее, а бедра начинали гореть. – Мы можем пойти в укромное место, где я смогу все объяснить? У меня есть кое-что ваше. Я бы хотела вернуть это. – Крутя педали, я перевела взгляд на рюкзак Делии, лежащий на полу между нами.

– Не нужно ничего объяснять, – сказала она, опускаясь ниже, а затем снова поднимаясь, точно в такт другим велосипедисткам. – С мужем Патрисии все вышло, так?

– Нет, – сказала я. Легкие обжигало. – То есть да. Но… – Я тревожно оглянулась, но все вокруг были полностью сосредоточены на инструкторе, отжимаясь и опускаясь, крутя педали как сумасшедшие. Музыка была такой оглушающей, что я едва могла думать.

– Усильте напряжение! – прокричала инструктор.

Ирина отрегулировала ручку между коленями и перегнулась через руль, высоко подняв попу над сиденьем.

Я решила не отставать. Мои педали летали, как живые голодные звери. Приходилось двигаться быстрее, я боялась, что если остановлюсь, педали отгрызут мне задние части ног.

– Ты – единственная возможность, – сказала она, ее лоб начал блестеть. – Мой муж знает всех остальных в вашей сфере деятельности. А тебя, – сказала она, ухмыляясь, когда пот залил мой воротник, – тебя он не знает. Это будет легко. Он не будет ожидать этого от кого-то с твоими… – Мои туфли неуверенно заскользили по педалям, и я чуть не слетела с велосипеда. Ее ухмылка расширилась: – С твоими скромными навыками.

Великолепно. Просто великолепно. По ее мнению, я не только была компетентна, но и идеально подходила для этой работы.

– Больше напряжения!

Нет! Какое к черту «больше напряжения»?!

– А ты не боишься, что кто-то может узнать?

– Кто? Феликс? – спросила она, заставая меня врасплох. Она пренебрежительно махнула рукой, ни разу не нарушив ритм. – Феликс не вмешивается в домашние разборки. Если Андрей будет настолько неосторожен, что проиграет хорошенькому личику, я уверена, Феликс согласится, что Андрей заслужил все, что с ним произойдет. Андрей поступил безрассудно. Он стал обузой. Андрею пока везло, что Феликс не сделал это сам.

– Жмите педали! – крикнула инструктор. – Поднатужьтесь!

Эта женщина шутит? Я не тужилась так сильно с тех пор, как рожала Зака.

Группа хрюкнула, слаженно увеличив скорость, будто в ночном кошмаре. Я не чувствовала ног, но каждый сантиметр во мне болел. Ирина прислонилась к своему тренажеру со злобной ухмылкой, а комната превратилась в дискотеку. Замигала светомузыка, взвыли сирены, загрохотали басы. Сердце вырывалось из груди.

– Я уважаю тебя за то, что ты сказала мне «нет», – сказала Ирина сквозь шум. – Я понимаю твою позицию.

– Правда?

– И я уважаю тебя за то, что ты настаиваешь на большем.

– Я не… Я не…

– Вот так! Еще немного больше напора, дамы! – проревела инструктор.

– Нет, – прохрипела я, – я не хочу больше.

Ирина улыбнулась, эндорфины разгладили суровые черты ее лица. Она выглядела так, будто ей это нравится. Эта женщина была мазохисткой.

– Трудно быть женщиной в мире мужчин, – сказала она сквозь музыку. – Нам внушают, что мы ничего не стоим. Но именно поэтому я верю в тебя. Ты сделаешь эту работу для меня. А я заплачу тебе столько, сколько Феликс заплатил бы любому мужчине за ту же работу. Женщины должны держаться вместе. Вот почему Патрисия дала мне твой номер. Она понимала это.

– Неужели ты ни капельки не беспокоишься о ней? – пропыхтела я.

– Почему я должна беспокоиться?

– Полиция ищет ее. Что, если они ее найдут?

– Почему ты думаешь, что от нее осталось что-то, что можно найти?

Мои ноги перестали двигаться, кроссовки неслись под действием импульса крутящихся педалей, ее слова вертелись у меня в голове.

– Что ты имеешь в виду?

Холодный взгляд полоснул меня сбоку; Ирина высоко подняла подбородок, словно показывая, что она выше всякого осуждения или раскаяния.

– Патрисии Миклер больше не существует. Я знаю это наверняка.