Финляндия: государство из царской пробирки

Вечером 22 июня в советский тыл была отправлена финская диверсионная группа с задачей взорвать шлюзы Беломоро-Балтийского канала — 16 добровольцев из отряда глубокой разведки Генерального штаба, в гражданской одежде, с немецким оружием и взрывчаткой. Для их переброски были использованы два немецких гидроплана «Хейнкель-115». Взлетев в 22 часа с озера Оулуярви, самолёты взяли курс на восток, далеко обходя известные советские аэродромы. Достигнув Белого моря, они повернули на юг и в результате после трёх часов полёта приводнились на большом Коньозере, к востоку от канала. Отряд на резиновых лодках был высажен на берег ранним утром 23 июня, гидропланы вернулись в Финляндию. Вечером 28 июня диверсанты попытались выполнить своё задание, но не смогли подобраться к хорошо охраняемым шлюзам. Получив по радио указание об отмене операции, отряд на обратном пути израсходовал запас взрывчатки в нескольких местах на трассе Мурманской железной дороги и 11 июля благополучно вернулся обратно, потеряв в стычках двух человек[708].

В этом рейде финны принимали участие не только в составе диверсионной группы. Возвращающимся немецким самолётам необходимо было обеспечить прикрытие истребителей. С этой целью штаб военно-воздушных сил вызвал вечером 21 июня в Хельсинки лейтенанта Совелиуса, которому начальник штаба подполковник Сарко в присутствии германского военно-воздушного атташе Норденшёльда разъяснил суть задания. На вопрос Совелиуса следует ли это понимать так, что Финляндия вместе с Германией находится в состоянии войны с СССР, Сарко ответил: «Об этом лейтенанта не спрашивают!» В журнале штаба военно-воздушных сил зафиксировано, как 21 июня в 21 час 45 минут находившемуся на аэродроме в Хельсинки лейтенанту Совелиусу сообщили о возможном прибытии на аэродром Йоэнсуу «самолётов BW[709] для прикрытия операции по проведению десанта за восточной границей».

Днём 22 июня Совелиус в качестве командира отряда из четырёх самолётов отправился в Йоэнсуу, «откуда следовало вести воздушное прикрытие двух немецких гидропланов, возвращавшихся из России». Сам отряд прибыл 23 июня и в следующую ночь вылетел на задание в район Отрасъярви. Так и не встретив гидропланы, которые немного сбились с курса, финские истребители пробыли в воздухе более двух часов, пролетев над советской территорией более двухсот километров, после чего вернулись в Йоэнсуу[710].

23 июня в 3 часа 45 минут вылетевшие из Восточной Пруссии немецкие бомбардировщики сбросили в воды фарватера между Кронштадтом и Ленинградом изрядную партию 1000-килограммовых морских мин, после чего приземлились на финские аэродромы[711].

Наконец, когда посол Германии в Москве Фридрих Шуленбург явился утром 22 июня к наркому иностранных дел Молотову с нотой об объявлении войны, то при обсуждении вопроса об эвакуации персонала посольства он попросил эвакуировать немецких граждан через Иран, мотивируя это тем, что «выезд через западную границу невозможен, так как Румыния и Финляндия совместно с Германией тоже должны выступить»[712].

Из дневника Юхо Паасикиви:

«23.06.41. Был у Рюти на его летней квартире. Рюти рассказал: 3.07.41 мы выступаем, так как к этому сроку немцы в Северной Финляндии будут готовы.

Мы уточнили будущую границу Финляндии. Границы будут установлены в зависимости от исхода войны и от того, что станет с Советским Союзом. Сейчас стоит вопрос о Восточной Карелии.

Германский посланник передал Рюти собственноручное письмо германского фюрера, в котором фюрер обращает внимание, что Германия и Финляндия во второй раз будут сражаться вместе, и заверял, что он не оставит Финляндию (nicht im Stichlassen[713]). Это хорошо. Маннергейм, который приходил к Рюти, был этим также очень удовлетворён. Маннергейм сказал Рюти, что немцы преуспели против Советского Союза с самого начала гораздо больше, чем можно было предвидеть. У Советского Союза дефицит высшего командного состава.

Фалькенхорст — на севере Финляндии, он командует германскими войсками. О финляндских условиях мира говорили с Риббентропом, и он их одобрил»[714].

24 июня посол Финляндии в Берлине Тойво Кивимяки вручил Герингу орден Белой Розы Финляндии с цепью[715].

На рассвете следующего дня советские бомбардировщики нанесли удар по 18 аэродромам в Финляндии и Норвегии, где базировалась немецкая авиация, чтобы предотвратить дальнейшие налёты на Ленинград. Это событие было немедленно использовано в Хельсинки как предлог для официального объявления войны Советскому Союзу[716].