Финн

– Кого-то ждешь? Кого-то, чье имя Эйс? – мускул на его челюсти дергается, пока он смотрит на меня.

– Да, он должен принести мне немного льда. У меня болят ноги.

Его взгляд скользит вниз по моим ногам, а затем обратно, останавливаясь на моем лице. Он выходит из-за тележки и идет прямо ко мне.

Я стою, застывшая на месте, пока он внезапно не оказывается передо мной. Жар и напряженность его взгляда посылают холодок вниз по моей спине. Его обычно кристально голубые глаза, стали темно синими и искрятся эмоциями.

Одна рука Финна хватает меня за бедро, пока вторая скользит по моему плечу, вверх по моей шеи и обхватывает мой затылок, заставляя поддаться вперед. Он проводит большим пальцем по линии моей челюсти и приподнимает мое лицо к своему.

Озадаченность затихает в моем мозгу от его акта близости.

– Ч-ч-что ты делаешь? – заикаясь, говорю я.

– Это дерьмо сегодня закончится. Прости, что чуть раньше был мудаком. Нет никаких оправданий моему поведению. Я виню в этом чувство самосохранения. Увидеть тебя сегодня в тысячу раз больнее ранения пули. Когда ты прикоснулась к моим губам своими и ушла, я прочувствовал конец сложившейся ситуации. Я пошел за тобой, но слишком поздно. Мое сердце и разум находились в жестком сражении, чтобы найти тебя и вернуть в ту уборную, чтобы я смог сказать тебе, что ты самое прекрасное, что есть в моей жизни. И никак по-другому. Упустить такой момент и позволить тебе уйти, было самой большой ошибкой в моей жизни. Когда сегодня ты вошла в ту комнату, меня захлестнули эмоции, которых я никогда раньше не испытывал. Если бы я смог достучаться до тебя, не делая из себя мудака, я был бы рядом с тобой. Мне физически пришлось заставить себя сидеть на своем месте. Твоя история заставила рухнуть последние остатки моей сдержанности. Больше никакой гордости, никакой жалости, все закончилось.

– Ты прощаешь меня? – мой голос дрожит.

– Прощаю тебя? Это я тот, кто должен просить о прощении. Ты пыталась достучаться до меня, а я игнорировал тебя. Я никогда не прощу себя. Я не выбросил твои письма и не стер сообщения. Было слишком тяжело смотреть на них, но я знал, что однажды мне придется сделать это. Так что я солгал тебе. Прямо здесь и сейчас, я говорю тебе, что люблю тебя так, как ты и не представляешь. Мое сердце навсегда принадлежит тебе. Скажи, что прощаешь меня.

Из меня вырывается мучительный крик, и я обхватываю его за плечи, дрожа, пока рыдаю от счастья и облегчения.

– Конечно, ты…

Мне не удается закончить свое предложение, потому что его рот обрушивается на мой, его язык проскальзывает между моих губ. Я хнычу от вторжения, затем встречаю его толчок за толчком. Моя грудь сотрясается, пока я продолжаю плакать, изливая в этот поцелуй, сдерживаемые эти несколько недель разочарование и сердечную боль.

Слабый привкус виски заполняет мои вкусовые рецепторы, и я прижимаюсь ближе, сгибая руки у основания его головы. Мои руки и шея покрываются гусиной кожей, а кровь начинает закипать от желания. У меня кружится голова, но я не смею отстраниться.

Соль моих слез стекает по нашим губам и покрывает наши щеки. Финн углубляет поцелуй, его рука на моей талии скользит вниз, чтобы обхватить мой зад, и он толкается бедрами в мои. Толстая выпуклость в его брюках ударяется об мою тазовую кость, и я издаю стон, тая в его объятиях.

Захлопнувшаяся дверь и громкое прочищение горла вырывают меня из моего тумана, и Финн рычит, отрывая от меня свой рот.

– Что?

Бедный Эйс смотрит на нас округлившимися глазами и с открытым ртом. Я могу только представить, как мы выглядели, когда он вошел.

– Эм, вот твой лед, Пресли. Мне пришлось сходить на другой этаж.

– Спасибо Эйс, – удается мне сказать перед тем, как спрятать лицо в изгибе шеи Финна.

– Теперь я пойду. У тебя есть мой номер, если тебе что-нибудь понадобится.

Горло Финна подрагивает у моей щеки и из меня вырывается смех, когда я слышу, как снова открывается дверь, а затем захлопывается.

– Прежде чем я уложу тебя в эту кровать и раздену догола, скажи мне, как много людей имеют ключ от этого номера?

– Было сделано шесть ключей.

Шесть? На кой черт?

– Папе, Джонни, Риз, Максу, тебе и мне. Твой ключ был отдан Эйсу.

Финн наклоняется, откидывая голову назад, и пристально смотрит мне в лицо.

– Ты сделала для меня ключ?

– Сделала, – шепчет она.

– Зачем?

– Я пошла в уборную, чтобы рассказать тебе о презентации. Ты был моим первым выбором, чтобы сопровождать меня сегодня. Эйс был заменой.

Парень вздрагивает и сильнее сжимает мою талию.

– Прости меня, малышка.

– Все нормально.

– Я мудак.

– Мы можем не обсуждать это? Мне хочется вернуться к части примирения, – я толкаюсь в него бедрами.

– Как бы сильно мне этого не хотелось, мы должны появиться внизу. Там толпа, которая вероятно считает минуты до того, как сможет ворваться в эти двери. Мы остановимся у стойки регистрации и сделаем новые ключ карты.

Я отпускаю его и отхожу, поправляя платье. Мне ненавистно это признавать, но он прав. В последний раз, когда папа и Риз пытались поговорить со мной, я рыдала, после того, как оставила Финна в мужском туалете.