Финт хвостом

Как бы то ни было, у Мэдди совершенно не осталось лица, а ее чудесный лифчик был превращен в красные засохшие полосы. Думаю, бедной Кларе пришлось его разорвать, чтобы добраться до чего-нибудь еще, после того как она покончила со всеми открытыми мягкими частями.

Абсолютно ужасающе.

Разумеется, я прекрасно знала, что не просто голод заставил Клару подобрать все эти клочки и кусочки. Голод не объяснил бы, почему у тела начисто отсутствует горло, милая, даже если эти жесткие, резиновые куски жевать и глотать, наверное, было ну просто омерзительно, особенно если у тебя для этого есть только крохотные зубки и маленький розовый ротик.

Уверена, этим глупым полицейским никогда и в голову не придет, что, будь здесь горло, все бы увидели и первоначальную рану. А это могло бы не уложиться в их теорию о том, что Мэдди вскрыла себе горло кухонным ножом – такой нож был зажат в руке трупа, – и все потому, что была в расстройстве из-за своего друга из Рио.

Конечно, такое маловероятно, но одному из них могло бы хватить ума присмотреться поближе к самой этой ране и спросить себя, не рассердилась ли некая киска-душечка на свою хозяйку за то, что та попыталась порубить ее тем самым ножом.

Но никто не мог бы приглядеться к первоначальной ране, постольку умничка Клара выела все подчистую.

А, хорошо – вот наконец и рыба. Да, конечно, мы хотим, чтобы из нее вынули кости.

Спасибо, Жак. Мы приложим все усилия, чтобы насладиться ею, не беспокойтесь.

Бог мой, в следующий раз эти лентяи предложат нам приготовить себе ланч!

Так вот. Почему я спрашивала, свободна ли ты сегодня, дорогая?

Есть одна девушка, какую я заприметила; она работает у стойки духов в Бергдорфе. Знаешь, та сдержанная, чинная малышка, они загнали ее в самый угол подальше от обычной своей базарной суеты всех остальных залов?

Я с ней поболтала немного и заметила, как она поглядывает на мои драгоценности и меха. Она наглядеться не может, как я без раздумья покупаю самые дорогие вещи, и я знаю, что она все бы отдала за возможность вести себя так же.

Все на свете.

Ты, конечно же, помнишь это чувство, правда, милая? Видит Бог, уж я-то помню!

Почему бы нам после ланча не съездить туда? Ты сама на нее посмотришь, и мы вроде как обнюхаем ее вместе?

Она очень хорошенькая.

Она совсем как мы.

Думаю, она в точности то, что нужно Кларе!

Николас Ройл

Николас Ройл родился в Манчестере на юго-западе Англии в 1963 г., он автор пяти романов: Counterparts, Saxophone Dreams, The Matter of the Heart, The Director’s Cut и Antwerp, а также коллекции рассказов Mortality. Скоро в издательстве PS Publications выйдет его новый роман The Enigma of Departure. Его статьи в качестве журналиста в области искусства и книжного обозревателя публикуются во многих изданиях. Кроме того, он преподает писательское мастерство в Университете Манчестер Метрополитан. Он женат, у него двое детей, и он живет в Манчестере.

Рассказы Ройла успешно граничат с ужасами, фэнтези и научной фантастикой. «Под шкурой» – это мрачная остросюжетная история о мужских забавах, в которых найдется место лишь проигравшим.

Под шкурой [11]

Хендерсон согласился отправиться в экспедицию лишь потому, что с ним ехала Элизабет, поэтому, когда он появился в зоне обслуживания на A1 (M) и обнаружил, что его ждет только Блур, он чувствовал себя ребенком с пустой рождественской коробкой. Тем не менее, было важно не выказывать разочарования, ведь Элизабет была женой Грэма Блура. Блур дождался вопроса Хендерсона, а затем пояснил:

– Элизабет передумала в последнюю минуту, – сказал он, стряхивая пепел с сигареты в маленький поднос из фольги, стоявший на пластиковой столешнице между двумя мужчинами. – Женские штучки, сам понимаешь.

Он зажал сигарету между губ указательным и большим пальцами. Хендерсон не знал, кому он больше не доверял – всем мужчинам, которые держали сигарету именно так, или только Блуру. Этот мужчина, конечно, не претендовал на победу в конкурсе обаяния, а Хендерсон к тому же спал с его женой.