Читаем Фиорды. Скандинавский роман XIX - начала XX века полностью

О влюбленности и речи быть не могло, во всяком случае, о серьезной; это были те смутные, милые отношения, какие устанавливаются между мужчиной и женщиной, перешагнувшими рубеж юности с ее порывами и тоской по непонятному счастью; тот легкий, ласковый тенетник, что побуждает двоих нежно прогуливаться, рука в руке, являя прелестный букет, любуясь собою в глазах другого. Все изящные тайны, все привлекательные ме- ; лочи, все безделушки души оба извлекают из глубин, передают друг другу, вертят в поисках лучшего освещения, сравнивают и объясняют.

Конечно, не всегда жизнь дарит досуг для таких воскресных отношений, но здесь, на прекрасном берегу, времени было достаточно. Первый шаг сделал Нильс, с помощью взглядов и слов окутавший мадам Одеро меланхолией, которая оказалась ей очень к лицу. Сперва она то и дело порывалась сбросить с себя непривычный наряд и предстать прежней дикаркой, однако, заметив, что меланхолия придает ей тонкости, она усвоила ее, как роль, и мало того, что перестала хлопать дверьми, но принялась выискивать в себе настроения и чувства, подобающие новому платью, и скоpo обнаружила, что просто удивительно, как мало она знала себя. Прежде бурная жизнь не давала ей возможности оглянуться, к тому же лишь теперь она достигла возраста, когда женщина, Много повидавшая и много жившая в свете, начинает беречь воспоминанья, вспоминать себя и беречь свое прошлое.

Дальше уж дружба развивалась быстро и определенно, скоро они стали неразлучны и, стоило им расстаться, начинали скучать.

И вот, однажды утром отправившись на лодке по озеру, Нильс вдpyг услышал, что мадам Одеро поет в саду. Он хотел было вернуться и выговорить ей, но, пока решился, лодка унесла его от звуков голоса; к тому же ветерок так соблазнял прогуляться до Лимоне, а к обеду можно воротиться. И он уехал.

Мадам Одеро против обыкновенья рано сошла в сад. Царивший там дух свежести, круглые волны под самыми стенами сада, блестящие и ясные, как стекло, и весь праздник красок, синяя вода, обожженные солнцем горы, белые паруса, красные цветы да утренний сон, который не шел у нее из головы и баюкал сердце… нет, она не могла молчать, она должна была причаститься этой жизни.

И она запела.

Полней и полней звенел ее голос, она упивалась его торжеством, она дрожала от сознанья его силы; и все пела, пела, и не могла остановиться, так блаженно голос уносил ее к сладким мечтам о грядущих триумфах.

И она ничуть не устала, можно было ехать, ехать тотчас, и л конец–то стряхнуть с себя небытие последних месяцев и снова выступать, снова быть.

К полудню все было готово для отъезда.

В ту минуту, когда подали экипаж, она вспомнила про Нильса Люне. Она вынула из кармана затрепанную записную книжечку и всю исписала словами прощанья, потому что на каждом листочке умещалось только по три–четыре слова; она оставила книжечку Нильсу в конверте и уехала.

Когда Нильс, которого задержала санитарная полиция в Лимоне, под вечер вернулся домой, мадам Одеро давно уже была и Мори, на вокзале.

Он не удивился, только опечалился, ничуть не рассердился, пике покорно усмехнулся на новую злую выходку судьбы. Но вечером, в пустом, залитом луною саду, рассказывая хозяйскому сынишке сказку о том, как принцесса нашла свое потерянное оперенье и улетела от любимого, он вдруг затосковал по Лёнборгорду, по крову, который притянул бы его к себе, сомкнулся над ним, его удержал. Он не мог больше выносить холодного равнодушия жизни, вечно она выпускает, роняет, гонит его. Ни дома на земле, ни Бога в небесах, ни цели в будущем! Хоть дом–то ему нужен; он полюбит это место, сделает своим, он все там полюбит, каждый камень, каждое деревце, все живое и неживое, всему отдаст сердце, и уж его не выпустят, не прогонят прочь.

13

Почти год уже провел Нильс в Лёнборгорде и вел хозяйство, как мог и как позволял ему управляющий. Он отложил свой щит, стер девиз и смирился. Человечество обойдется и без него, а он узнал счастье простого труда, такого труда, когда видишь, как под твоими руками растет копна, когда ты кончил, действительно кончил дневное дело и, усталый, идешь с поля, когда ты знаешь, что сила твоя пребудет в работе и работа останется, не развеется от ночных сомнений, не погибнет от придирчивой критики поутру. В земледелии нет сизифовых камней.

И еще — какое наслаждение до усталости натрудить тело, отдохнуть, выспаться, набраться сил и снова тратить их, неизменно, как день сменяется ночью, ничуть не заботясь о капризах своего ума и не носясь с собою, точно с настроенной гитарой, у которой истерты колки.

Он был просто и ровно счастлив, и часто видели, как он сидел, точно покойный отец, на меже или у калитки, безотчетно уставив околдованный взор на золотую пшеницу или налитые овсы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Однотомники классической литературы

Похожие книги

Вдребезги
Вдребезги

Первая часть дилогии «Вдребезги» Макса Фалька.От матери Майклу досталось мятежное ирландское сердце, от отца – немецкая педантичность. Ему всего двадцать, и у него есть мечта: вырваться из своей нищей жизни, чтобы стать каскадером. Но пока он вынужден работать в отцовской автомастерской, чтобы накопить денег.Случайное знакомство с Джеймсом позволяет Майклу наяву увидеть тот мир, в который он стремится, – мир роскоши и богатства. Джеймс обладает всем тем, чего лишен Майкл: он красив, богат, эрудирован, учится в престижном колледже.Начав знакомство с драки из-за девушки, они становятся приятелями. Общение перерастает в дружбу.Но дорога к мечте непредсказуема: смогут ли они избежать катастрофы?«Остро, как стекло. Натянуто, как струна. Эмоциональная история о безумной любви, которую вы не сможете забыть никогда!» – Полина, @polinaplutakhina

Максим Фальк

Современная русская и зарубежная проза
Год Дракона
Год Дракона

«Год Дракона» Вадима Давыдова – интригующий сплав политического памфлета с элементами фантастики и детектива, и любовного романа, не оставляющий никого равнодушным. Гневные инвективы героев и автора способны вызвать нешуточные споры и спровоцировать все мыслимые обвинения, кроме одного – обвинения в неискренности. Очередная «альтернатива»? Нет, не только! Обнаженный нерв повествования, страстные диалоги и стремительно разворачивающаяся развязка со счастливым – или почти счастливым – финалом не дадут скучать, заставят ненавидеть – и любить. Да-да, вы не ослышались. «Год Дракона» – книга о Любви. А Любовь, если она настоящая, всегда похожа на Сказку.

Андрей Грязнов , Вадим Давыдов , Валентина Михайловна Пахомова , Ли Леви , Мария Нил , Юлия Радошкевич

Фантастика / Детективы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Научная Фантастика / Современная проза
Зараза
Зараза

Меня зовут Андрей Гагарин — позывной «Космос».Моя младшая сестра — журналистка, она верит в правду, сует нос в чужие дела и не знает, когда вовремя остановиться. Она пропала без вести во время командировки в Сьерра-Леоне, где в очередной раз вспыхнула какая-то эпидемия.Под видом помощника популярного блогера я пробрался на последний гуманитарный рейс МЧС, чтобы пройти путем сестры, найти ее и вернуть домой.Мне не привыкать участвовать в боевых спасательных операциях, а ковид или какая другая зараза меня не остановит, но я даже предположить не мог, что попаду в эпицентр самого настоящего зомбиапокалипсиса. А против меня будут не только зомби, но и обезумевшие мародеры, туземные колдуны и мощь огромной корпорации, скрывающей свои тайны.

Алексей Филиппов , Евгений Александрович Гарцевич , Наталья Александровна Пашова , Сергей Тютюнник , Софья Владимировна Рыбкина

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Постапокалипсис / Социально-психологическая фантастика / Современная проза