Фирдоуси Абулькасим. Шахнаме. Том 2

Как только, примчавшись к вождю своему„
О битве бойцы рассказали ему,
Пиран содрогнулся; тревогой пронзён.[514]
Расспрашивать стал о воителе он.
«Откуда герой устрашающий тот
И как он себя меж бойцами зовёт?»
Ответ был: «То тигров разящий Бехрам,
¹⁴⁴⁷⁰ Он свет и отрада иранским бойцам».
Вождь молвит Руину: «Как вихрь, полети,
Бехраму от нас никуда не уйти.
Живым захвати ратоборца в полон,
И край от опасности будет спасён.
С собою возьми, сколько нужно, бойцов:
Он храбр и неистово биться готов».
Руин во всю мочь погоняя коня,
Помчался, злой умысел в сердце храня.
Руина бесстрашный Бехрам увидал,
¹⁴⁴⁸⁰ И стрелам стремительным волю он дал,
Туранцев разил непрестанно, притом
Чело прикрывать успевая щитом.
Вот ранен Руин — разразилась беда.
Другие бойцы устрашились тогда,
Пристыжены крепко, душой омрачась,
К Пирану они возвратились тотчас.
Как вихрем колеблемый лист на суку,
Дрожит он, повергнутый в гнев и тоску.
Велит оседлать своего скакуна
¹⁴⁴⁹⁰ И мчится. Душа возмущенья полна.
Приблизясь к Бехраму, сказал он:
«Герой, Зачем же ты, пеший, кидаешься в бой?
В Туране, когда с Сиавушем ты был,
Разумным и сдержанным мужем ты был.
Нам лучше хлеб-соли вкусить у меня,
Сдружиться, взаимных обид не чиня!
Ужели столь знатного рода боец,
Могучий, воспетый молвою храбрец
Погибнет и будет оплакан страной,
¹⁴⁵⁰⁰ Оплакан своею семьёю родной!
Готов заключить я с тобою, Бехрам.
Условье, какое желаешь ты сам.
Захочешь — мы вступим с тобою в родство,
Безмерно возвысишься после того.
Разумно ли жизнью своею играть?
Ведь пеший, один, не осилишь ты рать».
«О витязь, — Бехрам произносит в ответ, —
В душе у тебя справедливости свет.
Измучен и пищи лишён, и питья,
¹⁴⁵¹⁰ Три ночи, три дня ратоборствую я,
И всё же сразиться готов я опять!
Но если коня согласишься мне дать —
Я тотчас к иранскому войску умчусь,
К Гудерзу, седому вождю возвращусь».
«О славный! — Пиран отвечает ему, —
Сам знаешь, нельзя совершиться сему.
Спасёшься, когда ты за мною пойдёшь.
Ты храбр, но упорствовать зря для чего ж?
Ужель согласится в дружине моей
¹⁴⁵²⁰ С бесчестьем таким хоть один из мужей?
Ведь столько прославивших край храбрецов.
Князей венценосных, могучих бойцов
Ты ранил иль с жизнью в бою разлучил,
Их чёрному праху навеки вручил.
Кто ж ныне — коль он разуменьем богат —
Иранца простит и отпустит назад?
Но если не мысль о владыке, когда б
Не страх, что взъярится, узнав, Афрасьяб,
О витязь, тебе скакуна бы я дал,
¹⁴⁵³⁰ И ты бы, вернувшись, отца увидал».
Так молвив, с Бехрамом расстался Пиран.
Задумчив, печален, вернулся он в стан.
К Пирану приблизился, мрачен, суров,
Могучий Тежав, сокрушитель слонов.
Расспрашивать стал и услышал в ответ:
«Бехраму средь витязей равного нет.
Я ласково встретил иранца того,
Ему и почёт обещал и родство.
Не хочет и слушать герой ни о чём,
¹⁴⁵⁴⁰ Он только тоскует о стане своём».
На это Тежав отвечает ему:
«С ним ласково речи вести ни к чему!
Он пеш. Скакуна я вдогонку пущу,
Настигну презренного, в пыль обращу!»
С дружиной помчался туда исполин,
Где витязь иранский шёл пеший, один.
Приблизясь, копьё богатырское он
Занёс и взревел будто бешеный слон:
«Куда ты? Бежать от возмездья не тщись!
¹⁴⁵⁵⁰ От конной дружины тебе не спастись.
Задумал вернуться в иранскую рать?
Вновь ратную славу задумал стяжать?
Тобой обезглавлены наши вожди,
Теперь от меня ты пощады не жди!»
Бойцам повелел он: «С мечами вперёд!
Пускайте и стрелы и дротики в ход!»
И ринулись на храбреца одного
Сильнейшие витязи войска того.
Свой лук богатырь тетивой оснастил,
¹⁴⁵⁶⁰ День ясный он стрелами в ночь обратил.
Но стрелы иссякли, разит он копьём —
Бушует кровавое море кругом.
Копьё расщепив, он разит булавой.
Кровь льётся, что ливень порой грозовой;
Той сече кровавой не видно конца,
Но стрелы изранили тело бойца.
Когда ослабел он, подкрался Тежав
И меч, за спиною воителя встав,
Занёс, и Бехрама в плечо поразил,
¹⁴⁵⁷⁰ Тот рухнул, лишившись сознанья и сил.
С могучей десницей расстался боец.
Не встанет он больше, сраженью конец!
Тежав содрогнулся, жалея о нём,
Охвачено сердце убийцы огнём,
В мозгу — клокотанье и гул, и злодей,
Стыдясь, отвернулся от жертвы своей.