Фирма

- Сколько? - повторила Эбби.

- Больше, чем в Чикаго. Больше, чем на Уолл-стрит.

Она медленно, осторожно пригубила вино, глядя на мужа с недоверием. Глаза сузились и посверкивали, на лбу пролегли озабоченные морщинки.

- Сколько?

- Восемьдесят тысяч в первый год работы, плюс премии. Восемьдесят пять тысяч на следующий год, плюс премии.

Он небрежно выговаривал слова, разглядывая листики сельдерея в тарелке с лапшой.

- Восемьдесят тысяч, - как эхо повторила она.

- Восемьдесят тысяч, детка. Восемьдесят тысяч долларов в Мемфисе, штат Теннесси, примерно то же самое, что сто двадцать в Нью-Йорке.

- Кому нужен Нью-Йорк?

- Плюс низкопроцентный заем для покупки дома. Это слово - заем - давно уже не звучало в их разговорах. Эбби, собственно, и припомнить даже не могла, когда они в последний раз говорили о собственном доме или о чем-то подобном. Само собой разумелось, что они снимут какое-то жилье и, может быть, когда-нибудь, в необозримом будущем, когда они добьются положения и богатства, смогут подумать о такой серьезной веши, как заем.

Она поставила стакан на стол и сказала скучным голосом:

- Я не расслышала.

- Низкопроцентный заем. Фирма ссужает нас суммой, достаточной для покупки дома. Им очень важно, чтобы их сотрудники выглядели процветающими, поэтому процент будет невелик.

- Ты имеешь в виду дом? С лужайкой вокруг и зеленью?

- Именно. Я говорю не о баснословной квартире в Манхэттене, а о домике с тремя спальнями, в зеленом пригороде, с бетонной дорожкой и гаражом на две машины, где будет стоять наш "БМВ".

И вновь до ее сознания не сразу дошел смысл только что сказанного.

- Какой "БМВ"? Чей?

- Наш, детка, наш "БМВ". Фирма, так сказать, сдает нам его в аренду, новый "БМВ" с ключами. Ну, нечто вроде аванса. А это стоит пяти тысяч в год. И мы выбираем цвет, конечно. Я предпочел бы черный. Что скажешь?

- Никаких драндулетов, никаких объедков и никакого готового платья, мечтательно протянула она и медленно покачала головой.

Набив рот лапшой, Митч смотрел на нее и улыбался. Он-то знал, как давно она грезила о мебели, о хороших обоях, о бассейне перед домом. И о детишках: маленьких, темноглазых, с русыми головками.

- Будут еще и другие льготы.

- Не понимаю, Митч, почему они так щедры?

- Я их тоже спросил об этом. Они очень избирательны, они чертовски горды тем, что платят по максимуму. Они хотят иметь только лучшее и поэтому не скупятся. Текучесть кадров у них равна нулю. А потом, я думаю, заманить профессионала в Мемфис действительно стоит дороже.

- Это и к дому будет ближе, - произнесла Эбби, не глядя на мужа.

- У меня дома нет. Будет ближе к твоим родителям, и это меня беспокоит.

Она пропустила его слова мимо ушей, как и большую часть того, что он говорил о ее семье.

- Ты будешь ближе к Рэю.

Он кивнул, впился зубами в сдобную булочку и представил себе, как к ним впервые приедут ее родители: вылезают из старенького "кадиллака" и обмирают при виде особнячка в колониальном стиле с гаражом на две машины. Они будут задыхаться от зависти и негодовать при мысли о том, что безродный муж их дочери в свои двадцать пять лет, только с университетской скамьи - подумать только! - ив состоянии позволить себе все это. Будут расточать лживые улыбки и комплименты, а потом тесть, мистер Сазерленд, не выдержит и спросит, во что обошелся дом, и в ответ Митч посоветует ему не совать свой нос в чужие дала, и старик совсем взбеленится. Через пару дней ее предки вернутся в Кентукки, и все в округе узнают, как блестяще идут дела у их дочки и зятя в Мемфисе. Эбби, конечно, огорчится, что они никак не могут поладить, но плакать не станет. С самого начала они относились к нему как к прокаженному. Он был настолько ниже их, что даже свадьбу собственной дочери они не удостоили своим присутствием.

- Ты была когда-нибудь в Мемфисе?

- Давно, еще маленькой девчонкой, на каком-то церковном празднике. Помню только реку.

- Они приглашают нас приехать.

- Нас! Ты хочешь сказать, что и меня тоже?

- Да. На этом особенно настаивают.

- Когда?

- Через пару недель. Вылетим в четверг, чтобы провести там весь уик-энд.

- Мне нравится эта фирма.

2

Пятиэтажное здание было построено сто лет назад хлопковым торговцем и его сыновьями, после гражданской войны Севера и Юга, когда в Мемфисе начала возрождаться деловая жизнь. Оно стояло в самом центре Фронт-стрит, неподалеку от реки. Через него прошли миллионы тюков хлопка, закупленного в Миссисипи и Арканзасе для продажи по всему миру. Потом долгое время оно стояло опустевшим и заброшенным, после первой мировой войны фасад его время от времени подкрашивали - все-таки центр города, а в 1951 году его приобрел в собственность энергичный юрист Энтони Бендини. Он отремонтировал здание и открыл в нем свою контору, а само здание переименовал в Бендини-билдинг.