Фирма приключений

– Ладно, дойдем и до этого, – сказал Гард. – Но и то, что ваши люди сменили биографии, тоже не главное. Дело в том, что за минувшие сутки из девятнадцати, не считая одного, который на совести у Фреза, пятеро убиты, а семь человек бесследно исчезли. Итого – двенадцать. Ваш, Ивон, тринадцатый. Такая же участь ждет оставшихся… шестерых? Да, шестерых! Я пришел к вам в надежде совместными усилиями спасти их, а для этого надо знать, где они находятся, под какими именами живут, иначе опасность не предотвратить.

– Прошу прощения, комиссар, – сказал Фрез, – вернемся к началу. Вы действительно уверены, что все они купили приключения в этой фирме?

– Не валяйте дурака, Фрез. На пустопорожние разговоры у нас нет времени. Я не исключаю, что именно в этот момент затягивают петлю на шее кого-то из шестерки.

– Гауснер, – спросил Фрез, – а что вы думаете об этом?

– Комиссар прав, – веско заметил Гауснер. – Один мой, как я уже вспоминал, вернулся живым, но я точно знаю, что толку от него нет и не будет.

– Барроу? – спросил Гард. – Мэтьюз Барроу?

– Да, он, – подтвердил Гауснер. – Купил это дурацкое приключение и, представьте, сошел с ума. Я оставил его в покое: черт с ним, пусть живет!

– Нет, не живет, – поправил Гард. – Вчера вечером Мэтьюз Барроу задушен у себя в комнате собственными подтяжками.

Наступила пауза, в течение которой Гауснер поднял на лоб очки, а затем вновь опустил.

– Кто ж его так? – как бы между прочим спросил он, лениво посмотрев, однако, на Фреза, но получил от коллеги быстрый и выразительный жест рукой: нет, мол, работа не моя!

– Генерал Дорон! – сказал твердо Гард, решив, что пора. – Поэтому я у вас. Эта фирма работает на Дорона. Генерал знает, что я взял след, ему необходимо теперь убрать свидетелей. Если вам не жаль ваших людей, так и скажите, и нашей встречи не было. Но если вам не безразлична их судьба…

– При чем тут судьба, комиссар? – перебивая Гарда, сказал Гауснер. – Вам надо «достать» Дорона? Ну что ж, мы поможем вам только в том случае, если и нам это не помешает. Я так выразился. Фрез?

– От истинно великого человека иного ждать невозможно, – серьезно заметил Фрез. – Откровенно говоря, я хоть газет и не читаю и ничего не смыслю, предположим, в науках, но Дорон давно у меня на мушке со своим Институтом подлых проблем.

– Ха-ха-ха! – не удержался Гауснер. – Подлых! Вы хорошо сформулировали. Фрез. Я тоже с генералом не в ладах и даже запустил в его клетку птичку на случай, если когда-нибудь мне захочется услышать ее чириканье.

«Прекрасно, – подумал Гард, хотя и не очень понял намек Гауснера. – Если не брать в расчет эмоции, надо сделать вывод о том, что они, кажется, уже встали на деловые рельсы. А я, наивный, хотел найти к ним путь через сострадание к их же людям!»

– Короче, взвешивайте, – сказал комиссар. – Ваш ответ мне нужен теперь же, потому что я осложню себе задачу, если упущу этих шестерых, с помощью которых хочу понять смысл и цель существования «Фирмы Приключений». Повторяю: если я упущу этих шестерых, вы мне больше не нужны.

Откровенность, так сказать, за откровенность, пусть будет деловая основа с обеих сторон.

Помолчали.

– Я так полагаю, что найденным «покойничкам» с вашей стороны ничего грозить не будет? – сказал Гауснер. – Хотя, конечно, что это со мной, настоящий склероз. Разве такие вопросы задают, если ответ очевиден?

– И тем не менее отвечу, – сказал Гард. – Я предъявляю обвинения тогда, когда могу дать суду факты. Кажется, я уже отмечал, что у этих людей не тот случай.

– Но позвольте спросить вас, комиссар, о моем Джозефе Ли, – начал Фрез. – Он был так неосторожен, что слегка наследил…

– Этого человека нет в списке, – сухо сказал Гард. – Не торгуйтесь. Фрез. В следующий раз, надеюсь, Ли будет работать чище, а к этому нашему общему делу он отношения не имеет.

– Ну ладно, – улыбнулся Фрез. – Не обижайтесь, комиссар, уж и пощупать вас нельзя? Скажите лучше, как, собственно, и чем мы можем помочь? Мы ведь сами не знаем, кто из «покойничков» кем стал и кто на данный момент снова вернулся в покойники.

– Вот второй список. – Гард протянул им бумагу. – Здесь двенадцать убитых и пропавших без вести; я не считаю того, которого, к сожалению, убрал Ивон Фрез. Против каждой фамилии стоят «особые приметы», которые нам удалось установить и по которым вы, надеюсь, опознаете дюжину своих людей. Таким образом, в живых пока шестеро, и методом исключения вы их узнаете. Затем мы вместе подумаем, через кого и как можно выйти на них в самом срочном порядке. Вам ведь должны быть известны их привязанности, привычки, любимые места и любимые женщины? Короче, опознавайте.

Главари углубились в чтение. Наконец Гауснер сказал:

– Ну, Барроу – мой. Он не в счет, вы его сами знаете. А вот этот, который часто напевал «Ущипни меня, козочка!», похоже, Осборн… Милован Осборн, да.

– А Карне, – добавил Фрез, – это, без сомнения, малыш Пакетбот, который глотал виски только из стаканов… И шепелявый вовсе не Жак Бартон, как у вас написано, а, похоже, мой Жак Клейн. В слове «шалаш» он делал несколько "ф": фалаф!