Фирменная пудреница

– В том-то и дело, что он спал и видел, как бы развестись и снова жениться. Чем его твоя подруга держала, не знаю. Но признаться в краже и наличии друга – мгновенно вылететь на улицу с голым задом. Значит, надо было самой крутиться. Она и крутилась: исхитрилась найти своего друга за границей, куда он благополучно удрал с денежками. Даже номер его счета в банке узнала. Но в обмен на эту информацию с нее потребовали разрешение властей на открытие в Москве филиала косметической фирмы. Твой прекрасный француз решил, что сможет сэкономить неплохие деньги на взятках, если Ася в зубах принесет ему все документы. Она «выбила» разрешение…

Туман у меня в голове начал понемногу рассеиваться.

– А привезла его я.

– Правильно. И получила приз: хорошую работу и, как я полагаю, еще что-то. Твой француз, кстати, рисковал минимально, а тебя вполне могли пришить по дороге домой. Если же этого не произошло, значит, помощника себе он подобрал правильно. Хладнокровного, умного, находчивого… Это я, между прочим, про тебя, Ленка.

– Издеваешься? – обиделась я.

– Ну, подруга, на тебя не угодишь. Глупой быть не хочешь, умной – отказываешься. Ладно, излагаю факты. Как Ася достала разрешение – не знаю, но достала. И обнаружила, что находится «под колпаком». Ехать самой в Париж было невозможно. А ты оказалась идеальным вариантом. Помнишь французскую комедию «Разиня»?

Комедию я, конечно, помнила. И искренне посочувствовала своим противникам. Иметь дело с дилетантом-лопухом – самое паршивое занятие. Дилетант, как правило, непредсказуем и неуправляем. К тому же никто и вообразить не мог, что я влезла в это довольно-таки опасное мероприятие, не имея ни малейшего понятия о том, что оно собой представляет, и практически бескорыстно. Такого идиотизма мои преследователи и похитители просто представить себе не могли. И добросовестно создавали сложные комбинации, которых я просто не замечала.

– А, кстати, ты этих самых злоумышленников-то прихватил?

– Прихватил, но, скажу честно, не методом дедукции. Просто пошел в соответствующее министерство к дяденьке, от которого у нас очень многое зависит в области парфюмерно-косметического сотрудничества с заграницей. Прикинулся шлангом и начал его расспрашивать о деле этого твоего Жана Марэ, мол, надежно ли, не мафия ли какая, да что за польза для великой России? Он мне, конечно, наплел семь бочек арестантов, а потом послал за конкретными сведениями эшелоном пониже, к одному из своих помощников. Прихожу: ба! Сидит один из моих «крестников», которого я в первый раз посадил за злостное хулиганство – пьяного избил и ограбил, а второй раз – за перепродажу краденых машин. Теперь, смотрю: стильный костюмчик, дорогие сигареты, кабинет – закачаешься. И мне он, сама понимаешь, не очень обрадовался. Но про фирму рассказал все. И про то, что Асин друг попросил кое-кого забрать у тебя кое-какие неприятные для него документы – тоже.

– Микропленка в ручке?

– Правильно. Я же доходчиво объяснил ему: отдаст мне тех, кто тебя пасет, никто ничего о его прошлом не узнает, если сам, конечно, не проболтается. Не устраивает его такой вариант, иду обратно к его боссу и «на голубом глазу» объясняю, что он, наивный и благородный радетель за благо России, пригрел на своей груди змеюку поганую. Просто, как апельсин.

– Как все гениальное, – подольстилась я.

– Ну, пусть гениальное, – не стал возражать Володя. – Как ты думаешь, какой вариант мой «крестник» выбрал? Правильно думаешь, первый вариант ему куда больше улыбался. И, как миленький, написал мне на бумажке адреса всех конкретных исполнителей, с фамилией, именем, отчеством и даже номерами телефонов. Только что размер костюмов и ботинок не указал. Короче, благодаря твоим авантюрам удалось задержать двух красавчиков, которые давным-давно в розыске числятся. Они обменный пункт обчистили и одного из наших коллег ранили. Этих, вестимо, посадим, никто за них заступаться не будет, поскольку полезной информации у них – ноль целых хрен десятых, нанимали через того «джинсового», который тебя из аэропорта пытался увезти. Хотя и его они знают постольку-поскольку: получили задание – доложили об исполнении – положили в карман гонорар. Может быть, и найдем, но ведь и он – «шестерка».

– А покрупнее никто не попался?

– Попался, но… Знаешь, почему тебе та баба в Париже не понравилась?

– Противная и любопытная – вот почему.

– Это само собой. А в основном потому, что никакой бабы там не было, а следил за тобой один и тот же мужик. Ближайший помощник Аськиного приятеля. Он и в номер к тебе залез, пудреницу подменил. Он же и духи спер. Но это все было в Париже, доказать невозможно. Пытался твоего мужа побить, а кто оказался побитым? Кстати, первую пудреницу я у него изъял – теперь у тебя целых две будет, на всю жизнь хватит.

И Володя королевским жестом протянул мне точную копию той, которая лежала у меня в сумке. Точную, да не совсем. Лепесток одной из лилий, как мне сразу и показалось, был слегка деформирован.

– Она! – ахнула я. – Та самая, парижская.