Фитиль для керосинки

Однажды, когда его осматривал Фейгин, Венька почувствовал какую-то суету за занавеской, "Проходи те! Проходите!", и появилась Эсфирь. Фейгин встал с края кровати, на котором сидел, поздоровался с ней , и она заняла его место. Венька сгорал от смущения -- никогда столько взрослых сразу не проявляло к нему внимания, и среди них, среди этих взрослых была Она... он уже плохо понимал, что ему говорили. Только чувствовал нотки одобрения, даже восхищения им, конечно, скрытые, еле звучащие, смотрел на всех вытаращенными глазами и стеснялся, что лежит при них, что болен, хотя считал себя здоровым... и в то же время счастье все больше и больше наполняло его... Фейгин постоял молча, а потом что-то быстро вполголоса сказал по-еврейски, Венька не расслышал, зато Эсфирь громко и отчетливо ответила: "Аваде!".64. И обратилась к нему:" Ты можешь попросить маму, чтобы она зашла ко мне в школу?" "Нет, не так, -- запротестовал Фейгин -- сама зайди сюда еще раз. Когда бывает мама? Поздно -- тогда зайди в воскресенье.Все. Генуг.65 Тебе не надо больше ... -- ладно... потом...-- прервал он сам себя... Венька был удивлен, что они разговаривают так, будто давно знают друг друга. Незнакомое ревнивое чувство неприятно укололо его, заставляло нервничать, злиться, что он сидит взаперти... и три ночи подряд ему снились рыцари в шлемах и латах верхом на конях. Они надвигались свиньей на него, и он отчетливо видел на сверкавших щитах выпуклые буквы Р.У.

-- Берегись! -- кричала ему Эсфирь, и он, вздрогнув от ее голоса, вырывался из оцепенения страха и успевал увернуться от смертельного удара меча. Всадник, не рассчитывавший на промах, тянулся вслед за рукой, направлявшей тяжеленный меч, и падал с лошади. Тогда Венька подлетал к нему и тут ясно понимал, что ничего с ним не может поделать, потому что безоружен, а удар кулака по латам... он судорожно искал взглядом вокруг хоть что-нибудь... но ничего -пусто! И вдруг появлялась Позднякова, поднимала выпавший рыцарский меч с земли и протягивала Веньке. "Ура!"- орал Венька, поднимал двумя руками тяжеленный стальной снаряд над головой и с хрупом опускал его на ненавистный панцирь...

-- Мама, вы б его тормошили хоть, когда он кричать начинает, а то опять слетит с кровати, да, не дай Бог, головой то стукнется -- все равно не спите... голос тети Вали долетал глухо из-за занавески.

-- Не сплю, не сплю, -- отвечал ворчливый бабкин голос, -- за вас молюсь... Господи, за какие грехи караешь?

-- Полно, мама, молитесь молча, мне на смену в пять вставать... -- и Венька снова проваливался в свой сон. Самое удивительное, что он впервые видел сон с продолжением.

Рыцарь, как ни в чем ни бывало, поднимался после Венькиного удара и шел на него... на перерез бросалась Позднякова, тихо сквозь зубы выдавливала "Беги!" и ...

-- Милок, ты попей, попей... и на другой бок ляг, -- и бабка крестила его в темноте -- он видел движение ее руки на фоне лунного окна... Когда Фейгин разрешил выйти на улицу, Веньку встретила зима. Смутный серый, влажный день обернул его, как простыня. Он зажмурился, втянул носом сырой воздух. Глаза закрылись сами собой, и, чтобы не упасть, Венька схватился рукой за перила крыльца...

Вечером мама пришла за ним.

-- Коли, что не так, прости дочка, сказала бабка Дуся и перекрестила их.

-- Хватит, мама, -- как обычно оборвала Нинкина мама. -- Циля, садись. Поужинаем. Она поставила на стол бутылку. Налила в граненные стаканы и, не дожидаясь, чокнулась с маминым стаканом.

-- Спасибо вам за все...

-- Не надо. -- Опять оборвала Валентина. -- Когда ее отца забрали, ей шесть было, -- она громко сглотнула, прикусила губу, протолкнула что-то мешавшее ей в горле, и совсем жестко добавила, -- меня в эшелоне Абрам Григорич выходил, царство ему небесное, а то бы... -- и она махнула рукой...

-- За что,-- тихо прошептала Венькина мать, посмотрела на стакан, наполовину наполненный водкой и, неумело приложив край его к губам, начала пить...

-- Ты разом, -- подсказала Валентина и снова плеснула, -- Давай... Эх, Валентина, -- вздохнула бабка...

Потом они долго сидели, потихоньку с надрывом пели "Что стоишь, качаясь", "Синий платочек" -- любимую Венькину песню и "Там, вдали за рекой".

-- Пойдем почитаем, несколько раз приглашала Нинка и начинала что-то быстро тараторить. Но Венька только отмахивался -- он никогда не видел маму такой.

-- Не тушуйся, Цилька, -- не совсем трезвым голосом ободряла Валентина,-обнимались и целовались на прощанье. Венькина голова с непривычки клонилась. В комнате было душно...-- Заходи... выпьем ... все одно... "Бог не выдаст -свинья не съест..."

ГЛАВА IY. ЛИЗАВЕТА