ФИВЫ. Падение Голиафских гор (СИ)

— Не потеряли, — Ха — Райя наклонился и осторожно поднял кристалл, показав заточенного внутри молодого телеба.

Информационные протоколы сообщили базовую информацию об артефакте.

— Как же нам его вытащить оттуда? — растерялся Керасп, на что вор бросил кристалл обратно на мостовую.

Вспышка ослепила глаза, вернув молодого телеба.

— Ух ты! — присвистнул Тим. — А я уж думал, кранты мне. — Он широко улыбался, глядя на освободившего его вора. — И сколько всего человек можно запихнуть в этот кристалл?

— Если верить появившимся информационным протоколам, то до десяти персонажей, — сказал Ха — Райя.

— Круто! Мы можем забраться все в куб, а ты понесешь нас к выходу.

— Исключено, — осадил энтузиазм молодого телеба Тарос.

— Он прав, — согласился вор. — Во — первых, если со мной что-то случится, и я не выброшу кристалл, то вы не сможете сами покинуть его, к тому же, если верить информационным протоколам, он не работает с имитациями, — Ха — Райя указал глазами на мантикору.

— Значит, забираем и держим в сумке до лучших времен, — подытожил Тарос, напомнив, что пребывание в Мертвом городе отнимает силы, и нужно выдвигаться в путь.

— Есть еще одна загвоздка, — сказал вор. — Поднять пустой кристалл невозможно. Только когда в нем кто-то находится.

— Вот как… — протянул Тарос, решая, пригодится им кристалл или нет.

— Чего? Не смотри на меня. Я не хочу пропустить все интересное! — заныл Тим, встретившись взглядом с Таросом.

— Ладно. Кого тогда ты предлагаешь? Мантикору нельзя — она имитация. Мистифа нельзя, потому что он контролирует мантикору. Ха — Райя нужен нам, как проводник. Я — ваш предводитель.

— Тогда пусть это будет Керасп, — сказал Тим. — У голиафцев, в отличие от телебов, есть функция пропуска ненужных сюжетных линий. Попав в кристалл, он может активировать ее.

— Разумно, — согласился Тарос, поворачиваясь к Кераспу.

Голиафец проворчал что-то бессвязное и прикоснулся к кристаллу. Тарос и Ха — Райя переглянулись, решая, кто возьмет артефакт.

— Давай лучше ты, — решил вор. — А то я ведь иду первым… Вдруг попаду в ловушку или что еще…

Глава 5

Мертвые искатели приключений. Сладковатый запах их разлагавшихся тел привлек внимание Ха — Райи, возглавлявшего группу диверсантов. Вначале вор пытался игнорировать запах, не желая отклоняться от главного маршрута, но с каждой новой улочкой запах усиливался, намекая, что они приближаются к эпицентру, заставляя взять паузу и осмотреться.

— Что-то не так? — спросил Тарос, приближаясь к вору.

Остальные замерли, подчиняясь его приказу.

— Ты разве не чувствуешь? — спросил Ха — Райя.

Лидер диверсантов принюхался. Нюх телебов был намного хуже, чем у голиафцев.

— Да. Кажется, что-то… — Тарос нахмурился. — Что-то гнилостное, верно?

— Верно, — вор поморщился. От удушливой вони его едва не выворачивало наизнанку.

— Думаешь, засада?

— Не знаю, но будет лучше, если вы немного отстанете от меня.

Ха — Райя продолжил осторожное продвижение, готовый в любой момент нырнуть в сторону, избегая смертельной атаки, или вскарабкаться на стену, если появится опасный монстр.

Тарос выждал с минуту, затем жестом показал группе диверсантов двигаться следом за вором. В тишине Мертвого города зловеще поскрипывали раскачивавшиеся ставни окон дома в конце открывшейся впереди площади. Ха — Райя не думал, что адаптивные алгоритмы, управлявшие игровым процессом, знают о маршруте диверсантов. Скорее всего, преграда была неизбежной, вне зависимости от выбранного ими направления, а запах… Запах лишь нагнетал столкновение с неизбежным.

Едва диверсанты оказались на площади, как плиты, на которых находился город, начали перемещаться: одни опускались, другие начинали подниматься, третьи перемещались в сторону, уступая место четвертым. Подчиняясь переменам, дома, окружавшие площадь, деформировались. Падали каменные блоки и казалось, что сейчас строения просто рухнут, но вместо этого стены начинали складываться в новые постройки. Подвальные этажи поднимались, являя заплесневелые оконные рамы и невыносимый запах гнили, который теперь хорошо чувствовали и телебы.

Площадь, имевшая минуту назад по меньшей мере пять примыкавших улиц, превратилась в замкнутую арену, выход из которой был всего один — прямо по центру возвышалось черное, покрытое мхом и плесенью каменное здание, с массивными железными воротами.

Небольшая плита с монахом в коричневой рясе поднялась перед воротами. На шее монаха висел сверкавший время от времени ключ. Одновременно с этим сверкала замочная скважина в воротах. Появившийся монах огляделся, не обращая внимания на диверсантов. Со скрежетом появилась еще одна платформа, поднимая к центру площадки выложенный из камней колодец. Формирование площади завершилось.

Монах увидел колодец, всплеснул руками и комично побежал к центру площади. Достигнув колодца, он, не раздумывая, прыгнул в него.

— Ого! — криво усмехнулся молодой Тим. — Толстяк в рясе окончательно выжил из ума.

— Думаю, чтобы покинуть площадь, нам придется спуститься в колодец, — безрадостно сказал Гедер.

— Или нет, — возразил вор, принюхиваясь к усилившемуся запаху гнили.