Флаг в тумане

Поблагодарив сотрудника газеты, Абэ вышел из редакции. На улице он обнаружил, что, хотя небо еще чуть светилось голубизной, наступило царство неона. Был час пик. Абэ смешался с толпой. Не хотелось сразу же садиться в такси или забираться в электричку.

Похоже, что в невиновность Macao Янагида верила только Кирико Янагида, думал Абэ, шагая по улице. Если исходить из газетных сообщений, его вина неоспорима. Правда, он опроверг свое же собственное признание в убийстве, но это выглядело не более как увертка. Вещественные доказательства неопровержимы.

В ушах Абэ все еще звучал голос Кирико, когда она разговаривала по телефону с конторой адвоката.

«…Наверно, брату нельзя помочь. Если бы у нас было восемьсот тысяч иен, он, может быть, был бы спасен. Но у нас нет таких денег, к несчастью. Я хорошо понимаю, что бедным и в суде не на что надеяться. Думаю, что больше не потревожу вас…»

Когда Абэ поднимался в толпе по лестнице, ведущей на станцию Юракутё, ему пришло в голову написать о происшествии в своем журнале. Эта мысль осенила его внезапно. Пожалуй, в этот момент он инстинктивно поверил девушке.

На следующий день Абэ улучил момент и заглянул к главному редактору Танимура.

Главный редактор Танимура, коренастый, широкоплечий человек, приходил на службу после одиннадцати, садился за стол и сразу же принимался за чтение корреспонденции. Письма читателей он изучал внимательно, а поскольку их приходило более тридцати в день, на это требовалось время. Ненужные он выкидывал в большую мусорную корзину, а на тех, которые могли пригодиться, карандашом писал свое мнение. Затем письма отправлялись в соответствующие отделы.

Минут тридцать главный редактор читал корреспонденцию, прерывался, делал несколько телефонных звонков, после чего вновь принимался за дело. Очередной телефонный разговор был с журналистом и отнял уйму времени — минут сорок. Пачка писем, поначалу аккуратно сложенных, уже рассыпалась.

Абэ решительно встал и подошел к столу редактора.

— Вы заняты?

Танимура, сверкнув очками, поднял голову и посмотрел на Абэ большими глазами.

— А что? — спросил он. Голос у него был хриплый и низкий.

— Хочу посоветоваться насчет одной статьи.

— Ну-ну. — Редактор отложил письмо. — Пожалуйста. — Он взял со стола сигарету и откинулся поудобнее, приготовившись слушать молодого журналиста.

Абэ достал из кармана свои заметки.

— Так-так. — Танимура, зажав пальцами дымящуюся сигарету, скрестил руки и в раздумье чуть склонил голову. Пока он слушал рассказ Абэ, на губах его играла легкая улыбка. — Ну и что же нам с этим делать? — Он кинул на Абэ скептический взгляд из-под очков. — Я думаю, что эта история не для нашего журнала. — Редактор стал чуть покачиваться на стуле. — Она скорее годится для очерка на злобу дня в еженедельнике.

«Ронсо» — авторитетный общественно-политический и литературно-художественный журнал. Его авторы придерживаются строгого стиля. Если они хотят написать что-нибудь в свободной манере, то им приходится публиковать это на стороне. Журнал возник после войны, но уже обрел свои традиции.

Своей популярностью журнал обязан был стараниям главного редактора Танимура. И не просто стараниям. Чтобы сделать «Ронсо» популярным, он в течение двух лет, как говорят, спал по три часа в сутки. О Танимура рассказывали много легенд. Ему приходилось ссориться со многими журналистами, дело доходило даже до рукопашной. Человек он был настойчивый и горячий.

Ему была присуща своего рода одержимость — он делал все возможное для того, чтобы журнал стал лучше. Можно сказать, что «Ронсо» в его нынешнем виде — плод страстных и энергичных усилий Танимура. Это вынуждены были признать даже те, кто его ненавидел.

Как только Танимура сказал, что эта история — лишь для очерка на злобу дня в еженедельнике, Абэ почувствовал: дело безнадежное.

— Однако, — попытался он все-таки настаивать, — я думаю, если обвинение — ложь и напраслина, то проблема тут существует. Младшая сестра специально приехала с Кюсю, чтобы попросить адвоката Оцука, но он отказал, так как у просительницы не было денег. Из-за отсутствия денег она не смогла обратиться за помощью к первоклассному адвокату. Брату, очевидно, будет вынесен смертный приговор. Это вырастает в целую проблему современного судопроизводства.

— Но нет никаких оснований считать, что это дело можно было бы выиграть, участвуй в нем адвокат Оцука. — Танимура еще сильнее закачался на стуле. — К тому же адвокат — человек деловой. Бесплатно вести дело он не возьмется. Нельзя его за это осуждать.

— Но я и не осуждаю Оцука персонально, — сказал Абэ. — Я лишь говорю о том, что бедный человек не может рассчитывать на должное рассмотрение своего дела в суде.

— Эта мысль неплоха. — Редактор затянулся сигаретой. — Ты хочешь затронуть эту проблему на примере происшествия на Кюсю?

— Да.

— Но тогда ты должен быть твердо уверен, что обвиняемый невиновен. Если окажется, что на самом деле он виноват, журнал попадет впросак. У тебя хватит мужества заявить, что обвинение против него — ложь?

— Вот я и хочу сам расследовать.