Флаг в тумане

Оцука закурил сигарету и задумался. Отпечатки пальцев на месте преступления, группа крови, обнаруженной на штанах, надетых обвиняемым в тот вечер, — все это свидетельствовало не в пользу Янагида. Несмотря на показания Янагида о том, что к моменту его прихода старуха уже была убита и он лишь испачкался в ее крови, обвинительный акт прокурора трудно было опровергнуть.

«Слишком много совпадений в этом деле», — размышлял Оцука. По результатам вскрытия убийство произошло девятнадцатого марта в одиннадцать вечера, и Янагида заявляет, что он пришел к Ватанабэ именно в это время. Значит, преступник явился непосредственно перед ним и совершил убийство… слишком подозрительное совпадение случайностей. Янагида — учитель, человек, не чуждый логики. Не попытался ли он таким образом придать всей истории правдоподобный характер и вместе с тем — истолковать в нужном для себя свете такие неопровержимые доказательства, как пятна крови, следы золы и отпечатки пальцев на шкафу. Оцука знал, что среди «думающих» преступников нередко встречаются такие, кто пытается оправдаться подобным образом.

Оцука решил посмотреть, что заявил Янагида с самого начала, то есть на допросе, проведенном в полиции сразу же после ареста. Оказалось, что там он говорил то же, что и на судебном заседании. Признание в вине состоялось на шестой день после того, как начались допросы в полиции, а на седьмой день он уточнил свои показания.

«…Относительно того, как я убивал Кику Ватанабэ, я вчера заявил, что никак не могу вспомнить, куда я ее бил. Сегодня я вспомнил и скажу об этом. Прежде всего я ударил ее дубовой палкой по затылку, а когда она упала на спину, то помню, что ударил ее слева по лбу и слева же по щеке. Следом я, кажется, ударил ее в грудь. Я заявил, что не прикасался к ящикам, но на самом деле я взломал бюро в шкафу, открыл левую дверцу, достал стопку долговых обязательств, вынул оттуда свою расписку, а затем, чтобы создать видимость ограбления, открыл второй и третий ящики и вытащил оттуда одежду…»

Так заявил Янагида в полиции, но на допросе у прокурора он снова поменял свои показания и стал отрицать, что убил Кику Ватанабэ.

«ВОПРОС: Зачем ты заявил в полиции, что убил Кику Ватанабэ?

ОТВЕТ: Когда начальник велел провести меня в комнату для допроса, вокруг стояли сыщики: один — спереди, двое — по бокам, один сзади. „Ты убил — скрывать бесполезно! Следствие все выяснит, так что сознавайся! Подумай о сестре, кто будет о ней заботиться!“ — кричали они. Возражений они и слушать не хотели Я устал, и голова у меня шла кругом. И тогда я решил, что правду скажу на суде — там меня поймут А им наговорил того, чего не было».

С этого времени Янагида постоянно утверждал, что украл долговую расписку, но не убивал Кику Ватанабэ.

Оцука обратился к показаниям свидетелей: младшей сестры обвиняемого — Кирико, бывшего директора школы, где преподавал Янагида, его коллег учителей, квартирного хозяина, старшего сына Кику Ватанабэ и его жены.

С объемистой папкой дела Янагида адвокату пришлось знакомиться урывками, когда выкраивалось время. Естественно, что знакомство это затягивалось, его нельзя было завершить одним махом. К тому же Оцука по нескольку раз перечитывал одно и то же, стараясь вникнуть во все тонкости и детали. Таким образом он хотел составить собственное мнение о деле и выявить все противоречия.