Флагман штурмовой авиации

Так вот, на полотне дороги штурмовики заметили паровоз с двумя платформами, на которых стояли зенитные пушки. Присмотревшись, поняли, что это путеразрушитель. Атака «ильюшиных» — и огненные струи эрэсов уперлись в локомотив, пушечные снаряды накрыли зенитчиков на платформе. Паровоз-вредитель попятился назад и сошел с рельсов, так как полотно с хвоста было разрушено…

На войне счастье побед редко бывает безоблачным. На этот раз беда подстерегла комэска старшего лейтенанта А. Карпова. Он вел свою группу штурмовиков в район села Совшевка, здесь немцы сконцентрировали большое количество техники. Сюда же, по сведению разведки, прибыло и несколько частей моторизованной пехоты.

Группа Карпова была сравнительно небольшая. Стояла прескверная погода: над землей плыли плотные космы тумана, при этом все внизу кажется расплывчатым, смазанным.

При подходе к намеченному квадрату штурмовики натолкнулись на массированный зенитный огонь Небо буквально рвали зеленые и желтые трассы тяжелых установок и «эрликонов». Несмотря на это, группа подожгла несколько танков, разогнала по укрытиям пехоту противника. Но гитлеровские зенитчики не унимались: то справа, то слева вспыхивали шапки разрывов сотни снарядов буравили небо. Один из них таки попал в машину ведущего. «Ил», по сути дела, стал неуправляемым. Он шел какими-то зигзагами, терял высоту. С каждым метром падения все отчетливей приближалась земля: черно-серая, покрытая оспинами воронок, очагами пожаров.

Когда самолет ударился фюзеляжем об землю, первым пришел в сознание воздушный стрелок сержант Б. Бурлак. Он с трудом освободился от лямок парашюта, вылез из кабины. Выбрался на плоскость и Карпов, но сразу с нее упал. Стрелок бросился к командиру, приподнял его голову; из рваной раны на шее хлестала кровь. Помочь раненому Карпову так и не смог — на него навалились немцы, куда-то поволокли.

Позже узнал, что подбитая машина упала вблизи станции Куцевка, недалеко от Кировограда, где еще хозяйничали оккупанты. По-видимому, Карпов погиб после пыток в полевой жандармерии…

В одном из сараев Бурлака раздели. Потом конвоиры увезли его в полевую жандармерию. Здесь Бурлак встретил раненого лейтенанта В. Бушуева из своего полка. Еле узнал: из ран сочилась кровь, лицо и руки в волдырях от ожогов, — видно, выбросился из горящей машины.

В жандармерии их продержали недолго. На следующий день отправили в уманский лагерь.

Впоследствии сержант Бурлак рассказывал, как гитлеровцы и их прихвостни старались растоптать в узниках все человеческое, переманивали на свою сторону всяческими посулами. Но те, кто находился за решетками и колючей проволокой, боролись до конца, использовали любую возможность, чтобы вырваться на волю.

Бурлаку удалось достать немецкую шинель, и однажды ночью он бежал. После нескольких дней скитаний попал к партизанам.

Воевал, но сердце все-таки рвалось в небо. С разрешения партизанского командования вернулся в освобожденную от фашистов Умань. Здесь встретил бежавшего из плена лейтенанта Бушуева. В Умани «наземники» связались с авиаторами, и через несколько дней на Ли-2 Бурлак и Бушуев прибыли в родной полк. Здесь они узнали, что однополчане посчитали их погибшими и из штаба родным были отправлены похоронки.

Но судьба распорядилась иначе. И снова они в боевой семье. Сержант Владимир Бурлак был назначен в свою прежнюю 3-ю эскадрилью, которой командовал Георгий Васильевич Клёцкин. С ним Бурлак совершил более 140 боевых вылетов и воевал до самой победы. Но возвратимся к кировоградским событиям. В ходе наступления советских войск гитлеровцы оставили Плавни, Червоный Яр, Аджамку. К исходу третьего дня борьбы фронт прорыва расширился до ста километров. На оперативных картах острые клинья нашего наступления, будто выброшенные вперед, охватили Кировоград с северо-и юго-запада.

Ощутимый урон противнику нанесли штурмовики корпуса у разъезда Лелековка, где замыкалось кольцо окружения и разместились складские помещения. Все запасы на складах, а также эшелон с военной техникой — танками и арторудиями — были уничтожены.

Здесь же эскадрильи штурмовиков под командованием капитана Г. Красоты и старшего лейтенанта Г. Александрова буквально разметали танковую и автомобильную колонны противника.

Прибывший после занятия нашими войсками этого района начальник штаба 5-й гвардейской армии генерал-майор Н. И. Лямин в очередном донесении командующему фронтом сообщил: штурмовики сожгли 52 танка, 400 автомашин, 5 самоходных пушек[17].

Гитлеровцы уже бежали из Кировограда, Но и напоследок они творили гнусные злодеяния. Возвращаясь с заданий, летчики радировали командованию, что видят колонны машин. «На площадях города согнаны огромные толпы населения, людей погружают в машины и увозят на запад». Авиаторы срочно обратились к танкистам и пехотинцам, чтобы те воспрепятствовали этому черному делу. Лишь разрозненным группам гитлеровцев удалось выскользнуть из кольца окружения…