Фламандская петля

– Разве что чуть-чуть, – проворчал майор, вытирая вспотевшую шею.

От жары не спасал даже ветерок из открытого окна машины.

«Чуть-чуть» превратилось в продирание сквозь заросли травы и кустов, а потом – в спуск по крутому берегу к самой воде. Но впереди виднелись толстые столбы сходен, и Шонкин ничего не сказал участковому.

К сходням с берега кто-то прислонил складную лестницу, так что взобраться на них большого труда не составило. Лейтенант, с обезьяньей ловкостью вскарабкавшийся следом за майором, вытянул лестницу наверх и прислонил к одному из пыльных окон добротной постройки.

– Лодка там, товарищ майор. Сами увидите. Но и это – не главное…

Шонкин уже поставил ногу на ступеньку, но оглянулся:

– Не главное? А что же тогда?

– Я покажу, – заверил лейтенант.

Сунувшись носом к стеклу и углядев очертания лодки, майор нечаянно вдохнул пыль с рамы и чихнул, закачавшись вместе с лестницей. Он схватился за наличник, пальцы соскальзывали, а тело никак не могло прийти в равновесие, балансируя на ненадежной опоре. Неожиданно лестница прекратила качаться, и майор посмотрел вниз – молодой участковый держал ее, навалившись всем весом. «Молодежь! – сердито подумал Шонкин. – Мог бы и сразу придержать!» Но вслух пропыхтел другое:

– Спасибо. Ты не забывай, парень, что мне не тридцать уже… Что там еще хотел показать?

Лейтенант виновато развел руками:

– Моя, то есть Митрича, лодка – под сходнями. Пойдемте, вы все сами увидите…

Они спустились по сходням к воде. В длинных щелях под ними лениво шевелилась темная тина. От края досок до покачивающейся на реке лодки было около полуметра в высоту. «Должно быть, когда река не пересыхает, сходни уходят прямо в воду», – подумал майор.

– Я решил проверить, что будет, если переправиться прямо на ту сторону, – налегая на весла, сказал участковый. – Течение не сильное, и совсем незаметно, что нас сносит…

Майор оглянулся на берег. Постройка со сходнями оставалась прямо за спиной.

– Но это только пока мы у берега, товарищ майор. А ближе к середине реки все будет по-другому.

Через пару минут Шонкин оглянулся снова и с удивлением отметил, что их заметно снесло вниз по течению.

– А если шустрее грести?

– Можно и шустрее, товарищ майор, но я сегодня уже нагребся, да и обратно нам против течения выплывать. Хотя если убийца плыл вечером, да с трупом в лодке, то он наверняка греб активнее меня.

Лейтенант запыхтел, но ритм ускорил.

– Вон, смотрите!

Он мог бы и не показывать. Майор уже и сам видел место, куда, если они так и будут плыть, причалит лодка. Участок с ломаным и подрубленным камышом, вытоптанный и примятый, было видно издалека. Именно там грузили на катер тело погибшей девочки.

– Поворачивай, Михайлов. Мне нужно доложить о новых обстоятельствах дела, – вздохнул майор.

* * *

Яков позвонил рано утром. Григорий еще не виделся и не разговаривал с ним после возвращения, а потому почувствовал легкий укол совести.

– Яша! Рад слышать! – бодро поприветствовал он старого друга.

– По голосу слышу – оклемался, – отозвался Яков. – Гриша, я заеду? Есть важное дело.

– Да хоть сейчас! – подтвердил Григорий, мысленно корректируя плотный график переговоров.

На личные встречи он пока не ходил, работал из дома. Не хотел пересудов о своем состоянии, а общение по скайпу никого не напрягало, к тому же экономило время.

– Не сейчас, а часа через полтора, – прогудел Яков своим бархатным баритоном.

– Договорились! Жду.

Григорий закончил разговор и позвал жену:

– Женюшка, к нам Яша заглянет через часок. Есть чем его угостить?

Женя улыбнулась:

– Найду. Видели бы тебя твои собеседники! Для Якова-то брюки наденешь?

Григорий притворно вздохнул:

– Придется.

Дома он расхаживал в пижамных штанах – светло-голубых в мелкую синюю полоску, мягких и удобных. Но в камеру попадал приличный «верх» – рубашка и пиджак. Он как раз собирался подключиться к утреннему совещанию в офисе.

Яков приехал ровно через полтора часа и с порога показался Григорию чем-то встревоженным. От завтрака отказался, но не от кофе – Женя варила прекрасный кофе, и Яков это знал. Когда она оставила их в кабинете одних, Яков переплел пальцы и пристукнул сложенными кистями рук по столу. Это всегда служило началом неприятной беседы. Григорий насторожился:

– Не тяни, выкладывай.

– Малинники, – начал Яков. – Поступил запрос из Следственного комитета района на обыск твоей усадьбы.

– В связи с чем? – удивился Григорий. – Я там лет пять не появлялся…

– Знаю, – Яков замолчал, опустив глаза.

Это насторожило Григория еще больше. Яшка, который молчит, должен сообщить что-то поистине пугающее.

– Яш, ты жути не нагоняй, – попросил он, ощущая, как холодеет в груди от недоброго предчувствия.

– В связи с расследованием дела об убийстве. Погибшая – Вероника Андреевна Бойко, – медленно выговорил Яков, напряженно глядя на Григория.

Секунду, долгую секунду до него не доходило, а потом сбилось дыхание.

– Что? – прохрипел он, машинально хватаясь за грудь, но предательское сердце работало ровно, как исправный мотор, только в висках застучало.

– Веронику убили. Еще третьего августа, когда ты был в клинике.