Флердоранж - аромат траура

— Миша, вот и я, — Лиса помахала Чибйсову рукой, приветливо, нежно улыбаясь. Этим утром в субботу она опять была с ним особенно ласкова. Потому что… что-то в Чибисове ее все-таки смутно настораживало. Позвонив вчера вечером и твёрдо сказав, что заночует в отеле, он примчался сюда среди ночи. А точно ли он ездил в Москву, в такую даль? И второй день подряд? — усомнилась Лиса. — Может, он просто сказал мне это специально, чтобы…

— Мы обо всем уже договорились, — Чибисов грузно сошел по ступенькам. — Я тебя, Лизочек, прогонял сюда только зря.

— Ничего, немножко проветрилась. Тебя в офисе ждет куча народа. Из Тулы дважды звонили и с хвощевского спиртзавода насчет доверенности, которую тебе Антон Анатольевич подписал!.. Здравствуйте, отец Феоктист, — поздороваласьЛиса.

— Здравствуйте, Елизавета Максимовна, — бравым капитанским баритоном приветствовал ее священник. Чибисов кивнул ему, обнял Лису за плечи и развернул к своей машине. Отец Феоктист провожал их долгим взглядом со своего пастырского крыльца.

— Ты не знаешь, он что, на рыбалке вчера, что ли, был? — спросила Лиса Чибисова, когда они вышли за ограду.

— Он? Не знаю, мы об этом не говорили. А что?

— Так, ничего, — Лиса кивнула на болтавшийся на веревке дождевик. — Тоже мне капитан Крюк нашелся…

Глава 16 ЗАТИШЬЕ

Кто-то швырнул камешек в открытое окно — Катя услышала это сквозь смутные обрывки сна. В саду в листве яблонь шумел ветер.

— Не выдержал, приехал, дурачок, — подумала Катя с облегчением. Захотелось открыть глаза и начать этот новый день с чистого листа.

— Здравствуй.

Катя вздрогнула и быстро села на постели, натянув простыню до горла. В Славянолужье приехал не «драгоценный В.А.». Снаружи на подоконник облокотился Никита Колосов. На фойе зеленовато-серого сумрака едва забрезжившего утра его фигура в обрамлении белой оконной рамы выглядела как портрет неизвестного.

— Ты правда здесь или ты мне снишься? — шепотом спросила Катя.

— Как тебе больше нравится? — Никита ответил тоже шепотом. Голос его был осипшим то ли от схваченной простуды, то ли от выпитой накануне водки.

— Который час?

— Четыре. — Он легко подтянулся, вскинул свое тело на подоконник, уселся боком, собираясь, очевидно, со всей серьезностью перебраться из сада в дом, как вдруг…

— Люди добрые, помогите! Кто-нибудь… Соседи! — заполошный крик Веры Тихоновны распорол тишину. — Катя, проснитесь! Ради бога… Там, во дворе, кто-то ходит, кто-то чужой!

Дверь на утлую Катину терраску с треском распахнулась, и Вера Тихоновна — всклокоченная и бледная, как полотно, в ситцевой ночной рубашке и с увесистым березовым поленом в руках — застыла на пороге, созерцая проникавшего через окно в дом начальника отдела убийств.

— Помогите, убивают! Матерь божья, заступница! Колосов птицей слетел с подоконника в сад. Катя, не успев окончательно проснуться, захлебнулась восклицаниями, успокаивая помертвевшую от страха учительницу. Самым нелепым объяснением, конечно же, было: не бойтесь, это не вор и не маньяк, это сотрудник правоохранительных органов.

Колосов, сконфуженный и почти наповал убитый, красный, нет просто багровый от стыда, смирненько обошел дом Брусникиной и чинно, как и подобает человеку нормальному, постучался в запертую дверь. Катя спрыгнула с постели, накинула на плечи халат и босиком помчалась через всё комнаты открывать. Брусникина на кухне отмеривала себе в чашку валокордин. Когда Катя ввела за собой Колосова, лицо Брусникиной выразило все, что угодно, кроме радости и привета.

— Я проснулась в уборную, слышу вдруг — кто-то ходит под окнами. Тень мелькает, — бормотала она — Думала, за яблоками кто-то зелеными… А потом вижу — шасть через забор кто-то, как лось перемахнул. Господи, такой страх… Мы-то одни дома, окна настежь и собаки нет…

Еле-еле Катя привела ее в чувство. Брусникина, шаркая шлепанцами, удалилась к себе.

— Ты что вытворяешь? — шепотом накинулась Катя на Колосова, когда они остались одни на терраске за плотно прикрытой дверью.. — Ты хоть чуть-чуть головой иногда соображаешь? Вообще, как ты меня тут нашел?

— Нашел, сумел. Вот черт, и дернуло меня…

— Ты откуда взялся? — Катя удивлялась все больше. — Я думала, ты только на той неделе появишься тут. Ты что же, прямо из этого Переяславля, что ли, сюда?

— Прямо. Всю ночь ехал, — Колосов привалился к притолоке. — Мчался кометой. Вот дурак-то… Чуть поленом в лоб не получил от этой ведьмы.

— Поделом… Ты сам виноват… А как же те твои сверхсрочные дела? Задержание?

—Уже.

— Что уже?

— Работа сделана.

— Вы его взяли? — спросила Катя. — Ну этого… фамилию не помню…

— Да, вчера вечером. К девчонке он своей приехал. На свидание…

— Со стрельбой брали?

— У него граната была, у придурка, — Колосов слабо улыбнулся. — Чеку вот потом пришлось в нее заново вставлять… Он бросить не успел. Ну, а ты тут как? — Он оглядел терраску, разбросанные Катины вещи, разобранную постель.

— Нормально, — ответила Катя. Поправила сбившуюся простыню. — Я тебе вчера вечером звонила, но связаться так и не смогла. У меня новости. Удалось допросить Чибисову.