Флеш Рояль. Соната для Бетховена

— Мне самой иногда жаль, что это его ребенок, — прошептала Динка, глотая слезы. Они все-таки покатились из глаз. — Если бы это был твой ребенок, я на Максима даже не взглянула бы никогда, Тимур!

— Я знаю. Но он не мой, значит, не судьба, — он протянул руку и вытер влажную дорожку, — твой сын оказался умнее всех нас, сам все решил, — и, помолчав, добавил: — Ты все равно любила бы Макса, Дина, а мне не очень хочется всю свою жизнь посвятить несчастной любви. Поэтому мы потом все равно разведемся, когда ты решишь, что готова.

В сериале влюбленный мужчина непременно любил бы до гробовой доски и молча страдал, зажав сердце в кулак. Господи, как же хорошо, что Тимур не смотрит сериалы!

— Тимур, я тебя люблю, — тихонько позвала она.

— Я тебя тоже люблю, Динка, — муж сел рядом, обнял ее, и ей уже давно не было так спокойно и безопасно, как в этих крепких и абсолютно бесстрастных объятиях.

Глава 16

Динка старательно вслушивалась в звуки, доносящиеся из кухни — вот уже больше двух часов Макс и Тимур о чем-то ожесточенно спорили за закрытой дверью, но ей не удалось разобрать ни слова. Динку так и подмывало войти и начать заваривать себе чай, к примеру, потому как, судя по накалу, вопрос обсуждался серьезный, а по интонациям споривших — трудноразрешимый. Хлопнула дверь, кто-то армейским шагом прошелся по коридору и обратно, а затем голоса стали громче. Они не закрыли дверь?

Динка осторожно выглянула из комнаты, а затем шагнула в темный коридор — так и есть, дверь в кухню приоткрыта, можно подслушивать в свое удовольствие, и пусть хоть кто-то ей что-то скажет! На нее даже голос теперь нельзя повышать, если что, она и в обморок хлопнуться может, будут тогда знать. Ей самой было смешно, насколько она обнаглела за последнее время и сколько себе стала позволять.

У обоих ее мужчин, судя по всему, дела складывались неплохо, по крайней мере всю эту неделю посиделки «штаба» заканчивались звоном бокалов и очередным пополнением запасов виски и коньяка, впрочем, Максима Дина даже выпившим не видела. Видимо, он не хотел портить Багровым отношений с соседями, да и ремонтные работы в последнее время существенно подорожали.

Несколько раз приходили очень серьезные ребята и проверяли квартиру на прослушку, и даже Динкины вещи шерстили. Ей было строго запрещено высовываться из дома, все ее желания исполнялись мгновенно, и она от скуки изводила Тимура, а выходило иногда, что и Максима в свое удовольствие. Благо, «Персики» О.Генри не читали ни один, ни второй.

Ну да ладно, сколько здесь осталось до мая, нужно пользоваться своим привелигированным «беременным» положением на всю катушку.

— Они обыщут тебя на входе, Тимур, это сто процентов, — голос Максима уже дошел до точки крайнего раздражения, — ты переоцениваешь его доверие к себе.

— Но Леднев против того, чтобы валить его дома, Макс, — а это уже Тимур, тоже не слишком приветливый.

— Хорошо, давай еще раз. Только распиши мне все поминутно, а особенно, как ты собираешься все это пронести в ресторан. Насмотрелся фильмов? Так бачки они тоже осматривают, Михаль может и тупой, но не настолько. Кстати, куда ты собираешься засунуть пульт?

Тимур что-то сказал неразборчиво, возможно, просто матернулся. Или, к примеру, послал Макса. Но тот продолжал все тем же раздраженным тоном:

— И где гарантия, что Михаль не позовет тебе вместе пообедать? Мне потом лично тебя со стен соскребать?

Ясно. Михалев обедает каждый день в «Репортере», и эти два партизана-подрывника собираются его убрать. Она как-то подслушала из разговоров бывших бетховенских «генералов», что легче всего устранить человека, у которого есть приверженность к четкому расписанию — бегает в одно и то же время, или вот как Михаль, предпочитает обедать в одно и то же время в одном и том же месте. Динка решительно потянула дверь на себя и вошла в кухню.

— Я могу пронести вашу взрывчатку, если она не очень большая.

Максима тут же перекосило, и он сделался подозрительно серым.

— Дина, что ты здесь делаешь?

— Я здесь живу, — она постаралась не поддаваться панике и смотрела только на Тимура, — а под дверью я подслушиваю. Вы уже два часа орете и не даете мне спать. А еще я хочу пить, — храбро двинулась дальше и включила чайник.

Тимур с Максом метнули друг на друга уничтожающие взгляды, как будто кто-то из них орал тише, затем Тимур пристально посмотрел на Динку.

— Говори.

— Бандаж, — она похлопала себя по животу, и Максим весь подобрался, — это такой пояс, который удерживает живот. Под него можно что угодно подсунуть, если конечно эта ваша штука не очень большая.

— Небольшая, — Тимур казался заинтересованным, — но у тебя вся одежда облегающая…

— Я куплю себе балахон в магазине для беременных. Из тех, что тебе не нравятся, — они понимающе переглянулись.

— Тащи сюда свой бандаж, давай посмотрим, или он на тебе?

Динка собралась было выйти, как ей дорогу перегородил Максим и сказал срывающимся от гнева голосом:

— Вы с ума сошли оба? Тимур, ты совсем с катушек слетел? Не смей ее вмешивать, я тебе запрещаю!

— Заткнись, Макс, мы просто рассматриваем вариант…