Флэшбэк

— Это не значит, что его воспоминания не вернутся, — огрызнулся Фитц.

— На самом деле, это так. Мои навыки стирателя — причина, по которой меня приняли в орден. Думаешь, мы бы его отпустили, если бы у тебя был шанс что-нибудь узнать?

— Зачем вообще его отпускать? — возразил Фитц. — Если ты действительно покончил с ним, почему бы просто не убить его?

— Говоришь так, будто тебе бы этого хотелось. — Он улыбнулся, когда Фитц не стал отрицать. — Очевидно, между братьями Васкер не было утраченной любви… хотя, полагаю, это всегда было проблемой, не так ли? Семьи так славно сложны. Что также делает их предсказуемыми. Я знал, что после моего успеха в Люменарии ты предвидишь какой-нибудь грандиозный заговор для своего брата… но если ты думаешь, что Альвару когда-нибудь понадобится дисциплина, решимость и выносливость, чтобы совершить такой подвиг, ты еще глупее, чем я думал.

Гордость в голосе Гезена в равных долях была мерзкой и страшной.

Требовалось особое зло, чтобы похвастаться убийством.

— Кстати, как поживает Черный Лебедь без своего раздутого вожака? — спросил Гезен, будто знал, о чем Софи думала.

Но он не знал, что были два мистера Форкла, едящих раклберри, чтобы замаскироваться под эту роль… или, что один из братьев-близнецов выжил. И Софи должна была убедиться, что это так и останется.

Поэтому она резко опустила плечи и обхватила себя рукой за талию, выглядя, как убитая горем несчастная девушка, Софи знала, что Гезен и хотел это увидеть.

Он наградил ее еще одной улыбкой.

— У меня все еще есть меч, — сказал он, отодвигая толстую ткань плаща, чтобы показать знакомую инкрустированную алмазами рукоять, торчащую из сверкающих серебряных ножен. — Я уверен, что, в конце концов, найду ему другое применение.

Его голос звучал ровно и скучно, будто он говорил о паре ботинок вместо древнего оружия, которое он вытащил из камня в Люменарии и использовал, чтобы забрать жизнь. Но в его глазах был дикий блеск, намек на то, какой ущерб убийство нанесло его разуму… и сейчас не время позволять этому безумию взять верх.

— Черный Лебедь… приспосабливается, — сказала ему Софи. — Мистер Форкл оставил план на случай его смерти.

— Уверен, что оставил, — сказал Гезен, — но он не очень хорошо работает, так ведь? Все эти недели после Атлантиды, и что ваш Коллектив сделал… кроме того, что потратил время на исследование бесполезного заключенного без воспоминаний? Хотя, полагаю, для них это не так уж необычно. Помимо создания тебя, что сделал Черный Лебедь, кроме как лгал тебе и рисковал твоей жизнью (и жизнью всех, о ком ты беспокоишься), в то время как мы преуспеваем снова и снова? И вот ты здесь, в ловушке, как беспомощная маленькая птичка, которой ты и была создана. Тебя беспокоит, что ты всегда будешь слаба, потому что твои создатели слишком боялись сделать тебя сильной?

— У нас с тобой разные определения слабостей, — огрызнулась Софи, в третий раз нажимая на тревожную кнопку и обещая себе, что если Декс не доберется туда в ближайшие пять минут, она переключится на план Б… и проследит, чтобы Гезен сгорел вместе с ней. — Я могу выйти из этой клетки, когда захочу. Но я все еще жду, когда ты скажешь мне, почему ты здесь. Полагаю, ты планируешь обменять меня на кого-то. Я просто не могу решить, хочешь ли ты Финтана или Альвара.

— Я же говорил тебе: Альвар ничего не стоит. И Финтану больше нет места у нас.

— Тогда это, должно быть, тайники, — поняла Софи.

Киф украл тайник Финтана и тайник, который раньше принадлежал Члену Совета Кенрику, когда отказался от своего плана проникнуть в их орден.

Руи фыркнул.

— Вау, я думал, что вы, ребята, уже поняли это.

— Я знаю! — Смех Умбры граничил с хихиканьем, когда она сказала Софи, — Ваши тайники поддельные.

— Финтан знал, что Киф будет достаточно глуп, чтобы пойти за ними, — добавил Руи, — поэтому он попросил нашего Технопата сделать пару реплик.

Софи открыла рот, чтобы назвать их лжецами, но…

Это объяснило бы, почему Финтан не смог извлечь ни один из секретов из своего тайника. И почему все усилия Декса были подорваны… даже когда она усиливала его.