Флетчер Мун — частный детектив

— И кто же был следующий? — крикнул кто-то из задних рядов.

Вопрос напрашивался сам собой. Я очень надеялся, что его зададут, но не сразу собрался с духом, чтобы ответить. То, что я собирался сказать, изменит мою жизнь. Пострадает человек, который мне нравится. И это навсегда, поскольку нет никаких шансов, что я ошибаюсь. Я знал, кто во всем виноват.

— Мэй Деверо, — прошептал я в микрофон.

Зрители разом ахнули. Я прекрасно понимал их.

— Флетчер, что ты несешь?

Мэй протолкалась на сцену. Она выглядела как сама невинность — нарядное платье, белокурые волосы, дрожащие от обиды губы. Мне было бы легче убедить фанатов «Звездного пути», что Спок[20] — чокнутый сорвиголова, чем зал — в том, что она виновна. Однако я должен был убедить лишь одного человека.

— Ты хочешь сказать, что все это я сделала? Ты это имеешь в виду?

Я отвернулся, стараясь не смотреть на ее поблескивающий серебром костюм. То, что я делал, было жестоко, но необходимо. Преступника нужно было остановить сегодня же.

— Да, именно это я имею в виду, Мэй.

Она сделала шаг в сторону. Блестки на платье засверкали.

— Почему ты не смотришь на меня, Флетчер? Потому что знаешь, что я невиновна?

— Невиновна? — фыркнул я. — Ничего себе невиновна! Устранила всех, кто победил тебя на конкурсе в прошлом году.

— Ну, до меня ведь тоже добрались. Сожгли мое счастливое платье.

— Но ты-то здесь, — возразил я.

Она ничего не ответила, вид у нее сделался совершенно убитый.

Я продолжал наступать. Доверие к Мэй нужно разорвать на клочки, иначе ничего не выйдет.

— Давайте подумаем все вместе. Мэй Деверо, такая же прелестная, как ее имя. Замечательная ученица и любящая дочь. Однако за этим фасадом скрывается человек, готовый на все, чтобы добиться желаемого. Жалкое восьмое место? Нет, это не для Мэй. После унижения прошлого года она месяцами вынашивала хитроумные замыслы, направленные на одно — убрать со своего пути всех, кто оказался на конкурсе выше ее.

Мэй так сильно побледнела, что казалась полупрозрачной.

— Итак, у Мерседес пропадает мини-диск. Джонни и Пирс лишаются проигрывателей. Мауру Морнейн преследует призрак шоколада. И так далее. Однако остается еще одна проблема: Ред Шарки. Мэй в отчаянии, у нее нет никаких идей. Но потом и тут все устраивается лучше некуда. В один прекрасный день ее кузина Эйприл, проворачивающая свои собственные делишки, нанимает меня, чтобы я нашел поддельный локон волос Шоны Бидербек. Вот оно, решение проблемы.

Я остановился, чтобы восстановить дыхание. Тишина стояла полная, никто даже чипсами не хрустел — вот до какой степени эта драма захватила всех. А чтобы целая толпа школьников позабыла о чипсах — это, поверьте, о многом говорит.

— Эйприл натравила меня на Реда, словно собаку-ищейку, обвиняя его в похищении локона. В результате я подвергся нападению, в котором обвинили Реда, а Мэй, естественно, осталась в стороне. Все прекрасно.

У Мэй хватило духу выйти вперед, на свет. Ее костюм засверкал еще ярче.

— Ты же знаешь, мне всего десять, Флетчер. — Голос у нее дрожал, но теперь в нем слышались решительные нотки. — И ты ничего не сможешь доказать.

Доказательства. Вот она, прореха в логической цепи моих рассуждений. Очень важная прореха. Но и она была частью моего плана.

— Я не нуждаюсь в доказательствах, потому что все в этом зале понимают, что я прав. Твоя жизнь обожаемой всеми принцессы окончена.

Какая жестокость с моей стороны! Ужасно. Я ненавидел себя. Если бы существовал другой способ закрыть это дело!

Мой последний выпад совершенно огорошил Мэй. Судя по движению губ, она пыталась произнести мое имя, но не сумела издать ни звука.

— Ты имеешь больше многих других, Мэй, но тебе все мало. Ты жаждала заполучить и корону победительницы на смотре талантов, пусть даже путь к ней будет вымощен телами школьных товарищей. С некоторыми своими жертвами ты дружила с детского сада. Как ты могла?

— Она не делала этого! — послышался голос из зала.

Вот он, переломный момент, о котором я молился! Эти простые слова прозвучали для меня как победный туш. Я знал, ни мгновения не сомневался, что моя теория верна. И теперь она подтвердилась — будто призрак обрел плоть и явил себя миру.

— Да, — сказал я, повернувшись к человеку с покрасневшим лицом, который поднялся со своего места и сейчас стоял в проходе. — Она не делала этого. Это сделали вы. Разве не так, мистер Деверо?

Отец Мэй, Грегор Деверо, оглянулся на свое кресло, как будто удивляясь, с какой стати он его покинул. Потом наши взгляды встретились, и, заглянув ему в глаза, я окончательно уверился в своей правоте. Последний фрагмент пазла встал на свое место — и подошел с точностью до долей миллиметра. Правда восторжествовала, и это заставило меня трепетать от восторга. На мгновение мир перестал существовать для меня, осталась только истина.

Деверо ткнул в меня пальцем.

— Просто… просто оставь мою девочку в… Просто заткнись, маленький…

— Незаконченные предложения, — заметил я, — несомненный признак вины.

Никто не двигался. Никто не говорил. Матери прикрывали рты младенцев руками.