Флибустьеры

Работу над романом "Не прикасайся ко мне" Хосе Рисаль завершил уже после окончания Мадридского университета. Получив в 1884 году степень кандидата медицины, а через год успешно сдав выпускные экзамены по философии и литературе, он решает заняться практикой в лучших глазных клиниках Европы... Париж, Лейпциг, Гейдельберг, Берлин, Швейцария...

Что гонит его во все эти города и страны? Неужели только желание совершенствовать свое искусство врача-окулиста? Да, он добросовестно относится к избранной профессии, пользуется блестящей репутацией у многочисленных пациентов, вскоре получает степень доктора. Практика дает ему средства к существованию. Но в Европе прописывать очки и снимать катаракты умеют и без него. Хосе Рисаль хочет глубже познать дух Европы, ее историю, философию, общественно-политический строй, психологию ее народов. Он пытается вникнуть во все стороны жизни города и деревни. Он изучает, взвешивает и сравнивает. Для великих дел ему нужно быть во всеоружии.

Но главный вопрос, которому подчинена вся деятельность Хосе Рисаля как ученого, - изучение расового вопроса. Рисаль давно понял, что так называемые "теории" буржуазных расистов о превосходстве белой расы придуманы для того, чтобы оправдать угнетение, ограбление народов колоний. Существует "Трактат о неравенстве человеческих рас" французского графа Артура Гобяно, доказывающего, что высший расовый тип на земле - белокурые "арийцы". Американские антропологи Нотт и Глиддон стараются доказать в своей книжонке "Типы человечества", что негры будто бы составляют особый вид "человекообразных обезьян".

Испанцы, силой оружия утвердившиеся на Филиппинском архипелаге, в своем расовом высокомерии дошли до того, что попросту отнесли народы Филиппин к индейским племенам, присвоив им презрительную кличку "индио". Для колонизаторов совсем но важно, откуда взялись тагалы или висайя и принадлежат ли опм к малайско-полинезийской семье народов. Жителей всех своих колоний, будь то в Америке или в Азии, они называют индейцам л.

Хосе Рисаль с гневом дает отповедь расистам, разбивает в своих статьях все их жалкие доводы. Он приходит к выводу, что для серьезных исследователей истории народов существуют но расовые различия, а лишь стадии социального развития, обусловленные социально-экономическими условиями жизни.

В 1887 году работа над романом "Не прикасайся ко мне" была завершена. Найти издателя оказалось не так-то просто. Требовались деньги. Помог один из богатых филиппинских приятелей - Виола. Роман вышел в Берлине на испанском языке, а потом был нелегально доставлен на Филиппины.

Это была книга-багио, книга-тайфун. Монахи были возмущены, администрация встревожена, цензура потребовала немедленного сожжения романа на костре, как во времена святой инквизиции.

Высшей наградой писателю было то, что роман взяли на вооружение все, кто боролся за независимость филиппинского народа.

В самый разгар этих событий в Маниле неожиданно появляется Хосе Рисаль. Да, он истосковался по родине, по своим близким, по невесте. Кроме того, Рисаль знает, что общественное мнение Филиппин и Европы сейчас на era стороне, и с улыбкой выслушивает проклятия с амвонов церквей. В чем его только не обвиняют: в покушении на монархию, в атеизме, в прудонизме и даже в приверженности к социалистам. Власти растерянны. А Хосе Рисаль спокойно, как будто весь шум вокруг его персоны к нему не относится, приступает к врачебной практике. Со всех островов приезжают к нему больные, дом в Каламбе превращается в больницу. Опыта и знаний уже достаточно. Хосе решается на операцию: он должен во что бы то ни стало вернуть матери, Теодоре Алонсо, зрение. Операция проходит удачно. Весть о небывалом чуде разносится по всему Лусону...

Стремясь побыстрее избавиться от "мятежника", "флибустьера", генерал-губернатор Торрера разрешил Рисалю жить на Филиппинах не больше полугода. За это время Рисаль успел обследовать положение арендаторов в провинции Лагуна, особо притесняемых монашескими орденами. И снова перед ним картина дикого средневековья: голодные крестьянские дети со вздутыми животами; грязь, интриги, унижение "индио", желтые казармы и церкви, церкви, церкви... Иногда Хосе наезжает в Манилу и долго бродит по Багумбаянскому полю, где были казнены герои кавитского восстания. Он уже обдумывает новый роман, который будет называться "Флибустьеры" и явится продолжением первой книги - "Не прикасайся ко мне". Однажды он сказал своим друзьям, сопровождавшим его в этих прогулках: "Настанет время, когда и меня расстреляют на Багумбаянском поле, как тех, из Кавите..."

Но друзья знают, что уже сейчас Рисалю грозит смертельная опасность, и настойчиво уговаривают его вернуться в Европу.

В феврале 1888 года Рисаль на четыре года покидает родину и возвращается через США в Европу. За эти годы он успел освободиться от иллюзий. Теперь он пишет: "Даже если газеты мира кричали бы о наших правах, то и тогда, пожалуй, это было бы впустую, принимая во внимание слепоту правительства!.. Мне кажется, что споры с правительством - это погубленное время".