Флибустьеры против пиратов Карибского моря

– Как это может быть? – спрашивал дон Габриэль. – Во время парада я же видел, что их было гораздо больше!

– Вот списки заболевших лихорадкой, вот списки находящихся при смерти и вот списки умерших, – говорили ему.

– Но двести – это очень, очень мало, – огорчался дон Габриэль. На что ему местные чиновники отвечали – наоборот, это очень, очень много. И пусть он не меряет численность своей отборной армии европейскими стандартами.

– Вы забрали лучших солдат острова. Да они для вас горы свернут. Вы теперь самый грозный полководец во всей Вест-Индии. Вы – Цезарь, готовящийся завоевать весь мир, вы Александр Великий, стоящий на пороге бессмертной славы…

Так увещевали нашего генерала местные власти, у которых лишь на словах да в отчетах все было хорошо, а на самом деле все наоборот. Но чтобы это не раскрылось, они не брезговали пользоваться самым страшным оружием после взяток – лестью. Несмотря на то что дон Габриэль прекрасно знал об этом, многократная и всеобщая лесть способна творить чудеса. Если даже президенту все время повторять, что он самый умный, что он со всех сторон пользуется необыкновенной поддержкой народа, что он, несмотря на то что никогда раньше не занимался руководством на таком высоком посту, самый умелый президент из всех президентов в мире, то через пару лет он действительно поверит в это. Хотя, с другой стороны, его сразу могут одернуть те, кто поставил его на этот пост. Так было и с нынешним президентом нашей многострадальной Эспаньолы.

Однако, несмотря на то что он никогда ничего не делал для жителей острова, поскольку считал себя лишь простым чиновником, назначенным на этот пост более важными фигурами, которые и должны были быть за все в ответе, народ его любил до самозабвения. Это все из-за того, что предыдущий президент, хоть и был мастак на всякие политические реформы, к концу своего правления был настолько ненавистен жителями острова, что был вынужден покинуть свой пост раньше срока. Однако это оказалось лишь политическим ходом, после которого всплыл его так называемый преемник.

– Все равно нам тут не жить. Этот каналья президент – вот кто будет жить тут вечно, поскольку пустил корни. А нам придется, как легавым собакам, выполнить свой долг, получить награду и убраться. Это не наша земля, и мы тут не хозяева. И если в данный момент в наших руках сила, то не стоит обольщаться. Ее нам дали лишь для того, чтобы мы загрызли того, кого нужно, а если мы этого не сделаем, загрызут нас. Мы лишь волкодавы на цепи, размер которой определяет хозяин, от него все и зависит.

Такие разговоры вел в пути наш генерал дон Габриэль де Рохас-Валле-и-Фигуэра, который, впрочем, считал меня своим другом, и когда мы оставались наедине, с него слетала маска высокомерности. Обычно разговоры на свою любимую тему о «фатальном невезении» начинались после начала второй бутылки вина.

– Я, высокородный дворянин чистейших кровей одного из самых старинных родов Испании, вынужден заниматься сбором какой-то игрушечной армии, чтобы изгнать голодранцев с этого забытого богом берега острова, – сетовал он. – Вот судьба-злодейка. Я, привыкший жить на широкую ногу в Мадриде, здесь не могу купить себе даже предметов первой необходимости, не говоря уже о вине, которое я привык пить. Приходится употреблять всякую местную гадость из бананов или тростника. Я бы с большим удовольствием пил воду, если бы ее здесь вообще возможно было пить без шанса отравиться и помереть. Боже, за что мне такие наказания?

– Не нужно так расстраиваться, дон Габриэль, – пытался я его успокоить, – ведь все, что вы перечислили, ни в коей мере не идет в сравнение с мерзкими местными мухами и мушками, которые готовы сожрать человека целиком. Вот самое отвратительное в Новом Свете.

– Да, мой друг. Это верно. Но я старше вас лет на десять, поэтому мой желудок привык к употреблению хорошего вина больше, чем ваш. И поверьте, что это ужасно, когда вам вместо хереса подают какую-то банановую настойку, а вместо… Даже вспоминать не хочется все эти ужасные местные названия, которые внушают моему избалованному желудку глубочайшее отвращение.

– Вы, дон Габриэль, говорили о каких-то голодранцах, которых вы должны разогнать, – попытался я увести своего генерала в сторону от его грустных мыслей.

– В Новом Свете всё гораздо мельче, и я даже сказал бы – ничтожней, чем в Старом. Если там я считал, что подавление восстания рыбаков в Неаполе не прибавит доблести моему имени, то тут разгон нескольких десятков несанкционированных поселенцев на никому не нужном прибрежном островке – заслуга еще меньшая. Поэтому, признаюсь, я не понимаю всю эту конспирацию, которую создал ваш отец вокруг столь тривиального похода, цель которого мне пока даже до конца неизвестна.

– Как так?

– Да очень просто. Я должен получить пакет с инструкциями о цели похода после прибытия в Пуэрто-Плату флота из Санто-Доминго, которым будет командовать, скорее всего, мой друг весельчак де Кальдерон. Кроме этого, я ожидаю, что его кораблей будет не меньше десятка, а на их борту не менее пятисот солдат десанта.