Флигель-Адъютант (СИ)

Они лечили в своей клинике богатеньких клиентов из Империи и всего Старого Света и испытывали передовые методики на местных в лабораторном корпусе. И черта с два у них получилось бы скрывать свои злодеяния, если бы Совету Шемахани это не было на руку. Очень удобный способ держать в страхе этнически чуждую группу населения и заручиться поддержкой своих соплеменников! Плевать, что сборщики плавника Никол и Ваагн такие же бедняки, как и сами баалиты. Они живы, их детей не похитили — этого довольно для ненависти.

Криптии? Лакедемон? Так лакедемоняне убивали илотов своими руками. В этом была ключевая разница, хотя и то, и другое — по сути своей мерзость.

Выбор Вассером Шемахани, Гегамского моря и острова Ахтамара в качестве базы для экспериментов становился мне всё более понятным... Но совершенно непонятным было — что делать теперь мне лично и всей экспедиции в частности?

— А почему вы не уедете из города? — спросил я у Башира.

— Здесь я — фигура. Там, за горами — торгаш без роду и племени. В Шемахани имя Башира кое-что значит, баалиты и шемаханцы просят меня быть посредником, приводят ко мне людей — на постой и для торговли самым разным товаром. Что я буду делать на Кафе или в Леванте? Куплю караван-сарай и начну всё сначала? Нет! Моя судьба связана с этим городом...

Этот беспринципный делец и торговец контрабандой, владелец гостиницы с весьма темной славой внезапно оказался человеком принципиальным и дорожащим своей репутацией! Какие, однако, сюрпризы подбрасывает нам судьба!

Вдруг дверь гостиницы с шумом распахнулась:

— Дайте, дайте мне сюда этого человека и я... — Стеценко вломился в холл подобно урагану, выхватил меня из кресла и принялся вальсировать со мной по всему лобби. — Черт тебя дери, поручик, черт тебя дери! Ты чего! Какого черта? Ты куда и вообще — как...

Он явно был невероятно рад меня видеть! Я, впрочем, тоже. Но не до такой степени, чтобы танцевать бальные танцы со старым боевым товарищем.

— Полноте, дражайший мой заместитель начальника экспедиции! У меня ребра трещат, и физиономия болит от ваших объятий! Я жив, не совсем здоров, но как боевая единица всё ещё представляю из себя определенную угрозу для вероятного противника.

Стеценко наконец успокоился, остановился, отряхнул зачем-то ладоням мне архалук, пригладил волосы на моей голове...

— Живой! Живой, и всё такая же зануда. Как же нам тебя тут не хватало! — и рухнул в кресло, из рук у Башира вынул неприкуренную сигарету и захлопал по карманам в поисках спичек.

Я протянул ему горящую зажигалку Монтгомери. Он взял ее, прикурил, а потом уставился на изящную вещицу в своих руках.

— Так! Это что — трофей? — спросил он. — Только не говори сейчас, что вот то, что вон там вон громыхало, это...

Он ткнул пальцем куда-то себе за спину, имея в виду, видимо, остров Ахтамара. Мне оставалось только плечами пожать. У Башира расширились зрачки, когда он понял, о чем идет диалог, а потому, чтобы не дать ему сказать лишнего слова, мне пришлось спросить самому:

— Давай, Стеценко. Расскажи, на каком сейчас свете наша экспедиция. Обрисуй ситуацию в двух словах?

— В двух словах? А предлог считается? — шельмец сунул зажигалку себе в карман, и, не дожидаясь моего ответа, выдал: — Мы в дерьме!

* * *

XXVII КРЫШИ ШЕМАХАНИ

— ... нас едва не прикончили люди Джавдета, представляешь? Чертовы фанатики заблокировали Золотые Ворота и не пропускают никого ни в долину, ни из нее! Но наш золотой мальчик, оказывается, в драке — сущий дьявол! Дьявол и ангел одновременно, если ты понимаешь, о чем я. Он поверг наземь и покалечил дюжину вооруженных мужчин, но не убил ни одного! Странный парень. В общем, нам пришлось сделать хороший крюк, идти тайными тропами, мне показал их один ханурик... И настроение было ни к черту — мы перевернули весь караван-сарай, пытались найти твои следы, но — такая буря... У нас не было другого выхода, мы шли в Шемаху. Прибыли три дня назад, сюда, к Баширу. Я пустил слушок по городу, мол ищем человека, пропал. Описал нужным людям твои приметы... Мне смеялись в лицо — мол, тут пропадают по два десятка человек в месяц, и всем наплевать, если ты не из коренных и зажиточных. Я слыхал что-то такое, но не мог поверить — а теперь вот... Да еще и Царев этот со своим радио и со своей мадмуазель Раджави!

Мы шли по каким-то закоулкам, впотьмах, Стеценко выискивал путь едва ли не по азимуту: Шемахань он знал на удивление хорошо. Видимо, проворачивал делишки с Баширом — отсюда и сведения о тайных тропах. Я старался не потеряться и потому ничего не отвечал на поток слов, который лился у него изо рта.