Флирт на поражение

Удар был болезненным, падение в самую гущу бархатцев – постыдным и нелепым. И если бы не Кирилл, который тут же бросился выковыривать звезду рунета из помятого цветника, Яся так и осталась бы лежать лицом вниз, чтобы никто не увидел слез досады и боли. Колено саднило чудовищно, платье теперь стыдно было даже бездомным пожертвовать, а уж чувство собственного достоинства… От него и вовсе осталось мокрое место. Особенно после того, что произошло дальше.

– Евгения Юрьевна… – смущенно пробасил охранник, опустив фонарик. – Простите, не признал… Думал, все уже разошлись…

– Нет, Сергей, не разошлись! – отчеканила Женя, явно имитируя властные интонации своей начальницы. – Я битый час пытаюсь попасть внутрь! Почему вы не на рабочем месте?

– Так я это… Как его… Ну… – Стареющий качок сдулся и теперь больше напоминал деревенского парнишку, которого поймали на краже огурцов из колхозного огорода. – Здание обходил…

– А мне почему-то кажется, что вы спали на рабочем месте! Опять! – Агафонова была неумолима, и Яся только диву далась: она прежде и подумать не могла, что под скромной Жениной внешностью кроется безжалостный управленец.

– Ну это… Закемарил мальца…

– И не проверили, что в библиотеке остался посетитель?! – рявкнула Женя. – Безобразие! Мне пришлось привлекать специалистов, – и она зачем-то указала на Ясю, – чтобы вывести его наружу!

– Ядрен батон… – У охранника аж кровь от лица отхлынула. – Вы в порядке? – он обратился к Ясе. – А зачем побежали тогда?

– Это у нее с детства, – не преминул съязвить Алик, приобняв сестру. – Так-то с виду нормальная, но фонариков боится до смерти… Психотравма!

Яся стиснула зубы. Конечно, она сглупила, но пользоваться ее беспомощностью, зная, что при посторонних она не станет выяснять отношения… Алик пересек очередную грань, и бог свидетель, за это он еще поплатится!

– Вопрос не в том, почему она побежала, а в том, почему вас не было на рабочем месте! – Женя снова переключила внимание охранника на себя. – Боюсь, мне придется доложить обо всем Ирине Леонидовне!

– Нет! Пожалуйста!.. – взмолился тот. – Может, это… Уладим как-то… По-свойски? У меня там в шкафчике магарыч был…

– Алкоголь на посту?! – Агафонова изобразила священное негодование, и сделала это так достоверно, что Ясе на мгновение стало жаль охранника. – Ну знаете! Это уж точно последняя капля!

– Евгения Юрьевна, я прошу вас! Не говорите ничего Цейлер! У меня ж это… Дети… Внуки… Маленькие…

Женя поджала губы и сделала вид, что решает сложнейшую дилемму, по сравнению с которой гамлетовское «быть или не быть» – арифметическая задачка для первоклассника. Кирилл наблюдал за всей этой сценой с легким недоумением и опаской. Видимо, пытался вспомнить, все ли книги он сдал вовремя и не помял ли где случайно страничку. Потому что после увиденного вряд ли у него возникло желание стать объектом праведного библиотекарского гнева. Алик же, напротив, взирал на Женю, даже не скрывая довольной усмешки. Он всегда любил экстрим и красочные шоу, а сегодня Агафонова со своим перформансом оставила далеко позади знаменитый цирк Дю Солей.

– Ладно, Сергей, – изрекла Женя наконец, и охранник шумно выдохнул. – Давайте поступим так: на этот раз я никому ничего не скажу. Но вам придется стереть все записи с камер.

– Конечно! – с готовностью закивал Сергей, но, переварив услышанное, вдруг замялся. – А зачем?

– Зачем?! – переспросила Женя, подступая к нему все ближе и ближе, от чего охранник не выдержал и попятился к дверям. Со стороны это выглядело довольно комично, как если бы миниатюрный йоркширский терьер загнал в угол свирепого мастифа. – Как думаете, что будет, если Ирина Леонидовна надумает их посмотреть? Вы храпите в подсобке, пока посторонние проникают в здание, чтобы спасти посетителя, которого вы же проглядели?! – И Агафонова ткнула его в грудь своим крохотным пальчиком. Пожалуй, даже выстрел из кольта в упор произвел бы на несчастного меньший эффект. – А если бы это были воры?

– Понял-понял! – Охранник миролюбиво поднял руки. – Сотру. Скажу… Скажу… – На его лице отразились мучительные потуги напрячь мыслительную мышцу, что с непривычки, судя по всему, оказалось непросто. – Скажу, что свет отключали!

– Правильно, – смягчилась Женя. – Так и сделайте. Но учтите: больше я вам поблажек не дам! – И, гордо развернувшись на каблуках, она зашагала прочь.

Ясе безумно захотелось зааплодировать – и, в отличие от вежливых хлопков на поэтическом вечере, это были бы самые искренние овации, – но она не стала. Во-первых, это свело бы на нет весь Женькин спектакль, а во-вторых, Алик с Кириллом уже поспешили за Женей, и остаться наедине с библиотечным громилой Ветровой не улыбалось. Поэтому, припадая на ушибленную ногу, она захромала следом за своими подельниками к парковке.