Флоренс Адлер плавает вечно

– Прежде чем ты скажешь что-либо, есть кое-что, что я хотел сделать все лето… – Одной рукой Стюарт обнял Анну за талию, а другой коснулся мягкой кожи ее шеи. Ее дыхание перехватило в горле. Он пробежался пальцами под ее подбородком и медленно направил ее лицо к своему. Анна знала, что должна закрыть глаза, но не могла. Его теплый поцелуй на вкус был как лучшие воспоминания лета – бассейн в «Ковингтоне», соленый воздух, загорелая кожа и ириски с морской водой. Она утонула в нем, и ее глаза закрылись.

– Сердце Гусси будет разбито, – прошептала Анна, когда Стюарт отодвинулся, чтобы взглянуть на нее.

– Неправда, – возразил он со смешком. – Я попросил ее благословения.

– И она дала его?

– Дала, – подтвердил он, снова притягивая ее к себе. – Она сказала, что если я не хочу жениться на ней, ты будешь лучшим выбором.

* * *

Запах варящегося на кухне кофе разбудил Анну. За окном солнце, еще не видимое в небе, окрасило ночь сиренево-синим. Она посмотрела на часы на прикроватном столике. Пять утра. Рановато даже для Эстер.

Анна несколько минут лежала в постели, вслушиваясь в привычные звуки утра Эстер – открывающиеся и закрывающиеся двери ящиков, тихий звон доставаемой из сушилки посуды. Этим утром все звучало громче обычного, будто Эстер знала, как мало Анна спала, и пыталась ее разбудить. В итоге Анна перестала делать вид, что спит, завернулась в халат и пошла на кухню.

– Доброе утро, – сказала Эстер, едва Анна переступила порог. – Надеюсь, я тебя не разбудила.

– Нет, совсем нет, – сказала Анна, пряча улыбку.

– Кофе?

– Да, пожалуйста. – Анна села за кухонный стол, затянула пояс халата и приготовилась к неизбежному допросу.

Эстер налила кофе в кружку и поставила ее перед Анной как жертву перед алтарем.

– Ты поздно вернулась вчера, – сказала она.

Анна взяла сахарницу, уже выставленную на стол, и положила две с горкой ложки сахара в чашку. Затем она налила достаточно сливок, чтобы кофе приобрел глубокий карамельный цвет. Такого рода разговор невозможно было начать издалека. Требовалось просто выложить все напрямую.

– Стюарт попросил меня выйти за него замуж.

Эстер, обычно с такой ловкостью изображающая отсутствие интереса к делам Анны, вытащила из-за стола стул и плюхнулась на него.

– Неужели? – Она не казалась особо удивленной.

– Я согласилась.

– А как же Трентон?

Это был логичный вопрос, и Анна знала, что родители тоже его зададут.

– Поступление нужно было не только для учебы, но и для моей безопасности. – Было ли это правдой? Она уже не знала. Не приди к власти нацисты, она бы безусловно осталась в Германии и поступила в университет. Но она теперь стала уже совсем другой девушкой. Столько всего случилось с тех пор.

– Стюарт мог бы подождать, – сказала Эстер.

– Мог бы. Но я не хочу.

– Что скажет твоя мать?

– О том, что он не еврей?

Эстер склонила голову на плечо, будто спрашивая: «О чем же еще?»

– Конечно, она будет разочарована, – сказала Анна, оборачивая ладони вокруг теплой кружки. Она сделала глоток горячего кофе, почувствовала, как оно скользит по горлу и расцветает в груди. – Они оба будут разочарованы.

Эстер посмотрела на нее как на безумную.

– Я не думаю, что все настолько плохо, как вам кажется.

– Разве?

– У брака со Стюартом есть свои преимущества, – сказала Анна. – Они это поймут.

– Визы?

Анна кивнула. Она не хотела давать Эстер ложное впечатление, не желала, чтобы та полагала, будто ее решение выйти за Стюарта принималось по расчету. Но Эстер была практичной женщиной. Конечно же, она понимала, что у такого союза есть и другие достоинства.

– Гражданство гражданством, – сказала Эстер, – но ты знаешь, что отец не дает ему ни цента?

Анна сделала еще один глоток. Маленькая часть ее наслаждалась возможностью сообщить новости.

– Вообще-то он решил присоединиться к семейному бизнесу.

Она казалась явно удивленной.

– Флоренс всегда говорила…

Анна подождала, пока она закончит фразу, но голос Эстер утих.

– Я знаю, что это тяжело, – наконец сказала Анна.

– Я иногда думаю об этом, – сказала Эстер. – Отказалась бы я от нее, выйди она за Стюарта.

– Он ее очень любил. Он сам мне сказал.

Эстер прижала руки к столешнице и стала их внимательно изучать. Она собиралась заплакать? Анна не могла понять.

– Но я знаю, – медленно сказала Анна, – что Флоренс хотела не Стюарта.

Эстер подняла на нее блестящие глаза.

– Чего она хотела?

Анна вспомнила, как смотрела на нее Флоренс в постели в ночь, когда пришло то самое письмо, и зажмурилась сама. Пусть Флоренс и завоевала их всех, существовала только одна вещь, которую она действительно хотела.

– Плавать вечно.

По щеке Эстер прокатилась слеза. Она зависла на подбородке, а потом упала ей на колени. Анна хотела сказать больше, но не могла придумать ничего, что могло бы утешить Эстер. Когда тишина стала невыносимой, она спросила:

– Вы расскажете Фанни сегодня?

Эстер кивнула и медленно выдохнула, будто не в состоянии поверить в собственные слова.

– Надо будет объяснить отсутствие Айзека, так что, наверное, я сделаю все одним махом. – Она кивнула в сторону спальни, где, наверное, еще спал Джозеф. – Джозеф поможет.