Флоренс и Джайлс

— Шшш… шшш… спи, любовь моя, тебе нечего бояться.

Я задвинула ящик и открыла его близнеца с другой стороны столика. Там не оказалось ничего, кроме ароматических солей да склянки с какой-то жидкостью. На этикетке значилось название лекарства и адрес нью-йоркской аптеки. Изучать лекарство было некогда, я положила его обратно и прикрыла ящик.

Подойдя к кровати, я сунула руку под подушки. Потом пошарила под матрасом, насколько смогла дотянуться, — ничего. Заглянув под кровать, я увидела два чемодана мисс Тейлор. Щелкнув замками, я заглянула в каждый, но они оказались совершенно пусты.

Я открыла шкаф и обследовала содержимое карманов ее пальто и платьев. Пусто! Тихонько прикрыв дверцу шкафа, я постояла немного, соображая, как мне быть. Больше искать было негде. На тумбочке ничего не лежало, внутри валялись только свечка и пустой стакан. Потом краем глаза я заметила у двери в коридор журнальный столик, который помнила еще со времен мисс Уитекер. Взяв со стола горящую свечу, я на цыпочках подошла к нему. Выдвинув ящик, я была разочарована, не найдя внутри ничего, кроме Библии. Я уже собиралась задвинуть ящик, как вдруг заметила, что из-за обложки высовывается краешек какой-то бумаги. Пристроив свечу, я схватила книгу и раскрыла ее. На пол выпали два кусочка плотного картона. Подняв прямоугольники, я принялась рассматривать их при свете свечи. Билеты! Сердце у меня чуть не остановилось, пока я разбирала надпись на одном из них. Пароход «Европа». Нью-Йорк — Гавр. 14 ноября. Первый класс. Каюта Д14. Отправление в полночь. На втором было написано в точности то же самое.

Мозг у меня кипел. Голова закружилась так, что я едва не упала, пришлось даже опереться рукой о столик, чтобы удержаться на ногах. Четырнадцатое ноября. До этого дня оставалось две недели. Две недели! Два билета! Вот, значит, когда она собирается умыкнуть Джайлса. И не только из Блайт-хауса, но и из страны, в Европу, ни много ни мало во Францию, где у меня не было бы никаких шансов выследить ее и вернуть братишку.

Внезапно я поняла, что в комнате что-то изменилось. Хватило доли секунды, чтобы понять что именно. Тишина! Плач-песня в соседней комнате прекратилась. Нельзя было терять ни минуты. Зажав в одной руке билеты, я другой поспешно водворила Библию на место и задвинула ящик. Послышались шаги из спальни Джайлса, они приближались к двери, соединяющей комнаты. Какая удача, что я была у самой двери в коридор! Вмиг я подскочила к ней, схватилась за ручку, задула свечу, приоткрыла дверь, юркнула в щель и успела закрыть за собой дверь в тот самый момент, когда отворилась джайлсовокомнатная дверь, так что хлопок замаскировал шум, произведенный мной. Я стояла в коридоре, опершись спиной о стену, чуть не теряя сознания и от того, что узнала, и от того, что едва унесла ноги. Так я стояла неподвижно с минуту, если не больше, пока уханье совы не вывело меня из оцепенения. Только тогда я осознала, что оставила в комнате свой плащ.

22

На следующее утро я проспала. Это было немудрено, ведь я почти не спала — сначала долго дожидалась подходящего момента, чтобы приступить к выполнению плана, а потом ворочалась и не находила себе места. Я тревожилась из-за билетов на пароход, которые я забрала с собой, и из-за своего плаща, который оставила там. Не было никаких сомнений в том, что мисс Тейлор уже обнаружила плащ, как только подошла утром к зеркалу, чтобы причесать волосы. Однако я была почти уверена, что пропажу билетов гувернантка еще не заметила, потому что в противном случае она уже ворвалась бы ко мне. И все же, думала я, теперь, узнав, что я побывала в ее комнате, она довольно скоро решит проверить, на месте ли билеты.

Я поскорее оделась, вытащила билеты из-под подушки, куда для пущей сохранности положила их на ночь. Я сунула билеты в кармашек платья и побежала, но не на завтрак, а в западное крыло. У зеркала перед входом в библиотеку я остановилась и посмотрелась в него, стараясь не обращать внимания на пакостную злобнобразину — отражение мисс Тейлор, которое гримасничало, глядя на меня. Я специально пригладила волосы обеими руками, показывая, что в них ничего нет. Затем, миновав библиотеку, я исчезла с гувернанткиной зеркалокарты и поднялась в свою башню. Перочинным ножом, который специально прихватила с собой, разрезала кожу на сиденье круглого капитанского стула. Засунув в прорезь билеты, я подвинула их поглубже в набивку, убедившись, что они не выпадут.